Быстро собравшись, я вызвала такси и отправилась в пси-корпус. Заодно заберу свою машину, которую вчера оставила возле работы. По пути к Виктору зашла к Алисии.

— Ты быстро восстановилась, — увидев меня сказала подруга. — Выглядишь хорошо.

— Почему у меня ощущение, что ты здесь ночевала? — спросила я усаживаясь напротив.

Бледное лицо и круги под глазами выдавали Алисию. Наверняка она не спала всю ночь. Быть одним из командиров пси-корпуса большая ответственность.

— Это не так. Я была дома, просто не смогла уснуть. Сложный день.

— Асти не поймали?

— Даже не засекли, — горестно вздохнула Алисия. — Но зато теперь мы точно знаем, кто взорвал завод, благодаря скаченной информации. Форофар воспользовалась своими псионическими способностями. Поэтому нет свидетелей. Она даже руки не марала. Просто сделала внушение.

— Скажи, ты знала, что псионикам не помеха наше антипсионическое снаряжение?

Алисия отвела взгляд.

— Сегодня как раз было совещание по этому поводу. Нужно срочно что-то изобретать, иначе…

Подруга грустно вздохнула.

— Значит продолжаем работать, — ответила я, вставая, и пошла на выход. У двери обернулась к подруге. — У нас всё получится. Мы же за добро.

Алисия вымученно улыбнулась.

11. 11 глава

Виктор ждал меня всё в той же допросной. Теперь он был без наручников, в белой футболке и синих джинсах стоял у окна и смотрел на распростёршейся внизу Джане. Обернувшись, когда я зашла, Раух поманил меня к себе.

Я подошла, и мы оба стали смотреть на проплывающий мимо транспорт.

— Почему Асти ввязалась во всю эту историю с революцией? — спросила я, чтобы начать наш разговор. Не молчать же я сюда приехала.

Мирная жизнь за окном казалась прекрасной. Неужели кто-то хочет разрушить то, что человечеству с таким трудом удалось достигнуть?

— А ты не понимаешь? — Виктор повернулся и пристально посмотрел на меня.

— Она сошла с ума? Ей кто-то сделал внушение? Ведь дочь Форофар убили псионики, не люди.

— Асти всего лишь пешка в этой партии, — Виктор опять отвернулся к окну. — Ей не дойти до конца доски и не стать королевой. А людей она ненавидит за законы. За создание интернатов, за то, что изначально из-за них дочь больше не с ней. Она борется за свободу и справедливость, искренне полагая, что на стороне добра.

Я посмотрела на здание напротив. Там, в окне какой-то человек — мужчина стоял и разговаривал с голограммой.

— Разве это добро и справедливость, когда Асти принуждает людей делать то, что ей нравится?

Свет мигнул, датчики выключились с характерным звуком. Я обернулась. Лампочка камеры не горела, рабочий стол тоже перестал перемигиваться веселыми огоньками. Голограммы исчезли.

Сердце от страха замерло. Я взглянула на Виктора. Он продолжал смотреть на мужчину, тот, глядя на Рауха, показывал ему ладонь. Они общались.

Я схватилась за пояс, и вытащив бластер, направила в голову псионику, стоящему напротив меня. Виктор неспешно повернулся ко мне.

— У нас пять минут, — спокойно сказал он. — Я должен рассказать кто ты есть на самом деле. Не бойся, я тебе не враг.

— Это твой сообщник? — мотнула я головой в сторону здания напротив.

— Да и ты никому ничего не расскажешь о нём.

— На меня твои внушения не действуют!

— Я знаю. Я сейчас тебе ничего не внушаю. После того, что я тебе расскажу, ты сама не захочешь его сдавать.

В дверь заколотили.

— Елена, отзовитесь! У вас всё нормально? — кричал какой-то мужчина.

Сердце заколотилось в такт ударам — быстро и беспорядочно. Что Раух хочет рассказать? На самом деле у меня к нему много вопросов, но под камерами их задавать опасно.

— Скажи что всё в порядке, — мягко попросил псионик. — Я тебя не собираюсь трогать. Нам нужно поговорить о твоих снах и пси-способностях. Времени мало. Поторопись иначе я не успею ответить на все твои вопросы.