В центре двора стоял принц Сенлин, а его телохранитель и ближайший друг Дао Юн держал под уздцы двух лошадей. Ждали лишь напутствия императора. Младшие принцы-близнецы отсутствовали, их не удалось добудиться. Зато императрица заранее вышла из дворца проводить пасынка. А ее служанкам уж точно пришлось подняться задолго до рассвета, чтобы госпожа могла блеснуть красотой и изяществом. Стройная и высокая императрица казалась еще выше благодаря сложной прическе, которую венчали все виды шпилек и шелковых цветов, какие только были модны в наступившем летнем сезоне. Правильные черты лица императрицы подчеркивались искусно нанесенной косметикой, в маленьких ушах раскачивались тяжелые серьги с многоцветными драгоценными камешками, вышитый ворот алого наряда, струящегося под порывами прохладного утреннего ветра, оттенял белизну шеи. Лицо императрицы было безмятежным, а вот император явно находился не в самом лучшем расположении духа. Он смотрел на сына с таким удивлением, словно увидел его впервые после длительной разлуки и сейчас с трудом узнает.

— О боги, какой же ты бледный! — наконец воскликнул император. — Почему я раньше не замечал, до чего у тебя болезненный вид? Я так и знал, что все эти переживания до добра не доведут. Тебе нужно лечиться, а не разъезжать по опасным дорогам! Нет уж, никаких поездок!

Величественный государь в один миг превратился во встревоженного родителя. Сердце Сенлина замерло. Ясно было, что вот-вот последует — все его надежды и планы просто рухнут.

— Дорогой отец, я совершенно здоров! Не надо ничего отменять…

Император провел кончиком пальца по чуть впалой щеке сына:

— Ты так исхудал, что едва держишься на ногах. Где только раньше были мои глаза? А все из-за непрошеных советов не слишком умных людей. Нет-нет, все отменяется. В Данвэйн поедет какой-нибудь советник или чиновник из канцелярии тайных дел. Да и что ты там можешь решить, мой мальчик, не имея никакого жизненного опыта? Оставайся дома и набирайся сил.

— Отец, умоляю вас…

Доподлинно неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы на помощь принцу не пришла мачеха. Хотя от нее он точно не ожидал поддержки. Вкрадчивым, но убедительным тоном императрица произнесла:

— Позвольте мне вмешаться. Наш дорогой Сенлин прекрасно выглядит, просто не выспался. К тому же, на открытом воздухе любой кажется бледнее, чем в помещении. Если он хочет отправиться в путешествие, почему бы не позволить это? Он развеется, отвлечется, наберется новых впечатлений в компании верных друзей…

— Эти друзья — такие же зеленые юнцы! Ни разума, ни рассудительности, ни осторожности. Разве можно вообще поручать им такую сложную миссию? Что за нелепая идея?

— Но ведь с ними отправляется господин Гандзо — человек взрослый и ответственный. А письмоводитель Най Тэн сможет хоть каждый день отправлять вам подробные письма о ходе поездки и о самочувствии принца.

— В самом деле, Гандзо единственный из всех хоть частично внушает доверие. По крайней мере, он уже давно вышел из детского возраста, — пробормотал император. — Пусть подойдет ко мне. И этот, как его зовут… письмоводитель тоже.

После совещания с двумя участниками путешествия, которое сейчас висело на волоске, император уступил.

— Раз уж тебе настолько не сидится дома... Но обещай быть осторожным.

— Конечно, обещаю, — отозвался обрадованный принц.

— И письма должны отправляться каждый день. Если вдруг что пойдет не так — немедленно возвращайтесь. А с теми сложностями в Данвэйне разберутся другие. Там это все уже долго творилось. Подождут еще несколько лишних дней, ничего страшного.