В два часа ночи с Людмилой Николаевной случилась длительная двадцатиминутная истерика. Она билась, зажав зубами одеяло, по щекам текли слёзы, она то прижималась к груди Юрия Васильевича, то вдруг начинала отталкивать его, царапаться и пинаться. Сидоренко казалось, что это продолжалось целую вечность и что они перебудили весь гостиничный этаж… но им только пару раз постучали в стену. Когда Людмила Николаевна пришла в себя, она рассказала Сидоренко, что он пропал, она не знала, как быть дальше… и выпивала всё чаще… самый дешёвый алкоголь в России – это водка… и она регулярно принимала его уже с июля, уложив Павлика спать. Хватало ей тридцати грамм… и тогда она тоже могла спокойно заснуть. Пила она в основном "Столичную", когда же запил и Егор Александрович, то иногда она пользовалась его запасами, полагая, что при его дозах он ничего не заметит. Несколько раз они выпивали вместе… однажды он напоил её и на её глазах был с другой женщиной, интересуясь, что же не устраивает ее в том, как он это делает… и она не могла уйти… ей было весело… В другой раз он опять напоил её и хотел сделать это с ней, но она отказалась… а Егора Александровича можно обвинять в чём угодно, но только не в изнасиловании… и тогда он, видимо, и оставил ей в холодильнике бутылку «Столичной» с метанолом, но она пыталась неделю не пить, для чего брала дни в счёт отпуска, ездила с Павликом в деревню, мать водила её к местной бабке и в церковь, а когда она приехала, он был с трёхдневной щетиной и мёртвый не более четырёх часов… а холодильник был пустой, и в его комнате стояли бутылки, валялись использованные презервативы, и вся квартира пропахла блевотиной.

"Ведь ты будешь со мной? Ты же меня не бросишь?" – спрашивала Юрия Васильевича Людмила Николаевна, отвлекаясь от своего сбивчивого рассказа и, если Сидоренко задерживался с ответом, начинала дрожать всем телом… всё у них в ту ночь было по-другому, без того счастья, которое они испытывали, решив, что только что нашли друг друга… Но Юрию Васильевичу было жалко и страшно за Людмилу Николаевну и одновременно хотелось быть от неё подальше, он вдруг подумал, что сам он никогда не испытывал такого чувства к женщине… и пить от безысходности глупо, тем более, когда ты несёшь ответственность за своего сына… и много ещё чего в ту ночь думал Юрий Васильевич, а Людмиле Николаевне было не до мыслей… она сказала Сидоренко в ту ночь гораздо больше слов, чем за все их предыдущие встречи.

Последствия этой ночи доставили Юрию Васильевичу массу неприятностей. Нина Алексеевна неоднократно выясняла с ним по этому поводу отношения, но неожиданно он проявил твердость. Сидоренко захотелось добрых дел, и он помог Людмиле Николаевне деньгами… Несмотря на все неприятности, Юрий Васильевич потом ещё почти год встречался с Людмилой Николаевной, пока их роман полностью не исчерпал себя: до Петрищевой вдруг дошло, что он не любит и боится её. К тому времени она уже немного поправилась, на щеках её играл естественный, а не водочный румянец, и за ней уже опять стали ухаживать мужчины, пытаясь познакомиться на улице, в магазинах и транспорте… и она перестала отказываться от новых знакомств. Она долго выбирала и наконец выбрала полностью положительного строительного мастера, который был старше её на десять лет, разведён, но чадолюбив и непьющ. Прописывать его в своей квартире она не стала, как он ни настаивал на этом, и через два года родила от него девочку. Она очень уважает своего второго мужа, который многое делает по дому, приносит деньги, оставшиеся после выплаты алиментов, Людмиле Николаевне, а также отдает ей полученные от клиентов, которым он ремонтирует квартиры, левые заработки. Она всегда улыбчива и приветлива и создаёт в доме покой и комфорт… оба они теперь потихоньку собирают деньги на автомобиль, чтобы можно было спокойно ездить к матери Людмилы Николаевны с детьми в деревню. Это – новая задача, которую поставила Людмила Николаевна, и, когда она выйдет из декрета, она, несомненно, будет быстро решена…