– Так он живой? – удивился я.

– Конечно. Не могу же я своего, хоть и бывшего, собрата, убить? Так, обездвижил слегка, как вчера Петюню и связал.

– Ну да, ну да, конечно, не можешь, – ухмыльнулся я. – Зато они тебя уже приговорили.

– Так ведь было за что. Не знаю, как у людей, а в моём мире за подобное сразу на корм пускают.

– В смысле? – не понял я. – На какой корм?

Лободрот присел на корточки и, тревожно оглянувшись, произнёс вполголоса:

– Только Свете не говори, хорошо?

– Что?

– На Киберии нет смертной казни ради самой смерти. Понимаешь, мои предки давно истребили все виды живых существ, кроме себя самих. Долго воевали друг с другом, но потом договорились о вечном перемирии.

– И что?

В принципе, я уже начал подозревать неладное, хотя и отказывался поверить в то, что собирался поведать мне мой друг-вегетарианец. Но слишком уж очевидный вывод напрашивался.

– Ну так вот. Перемирие они заключили, но создали настолько драконий, в прямом смысле слова, кодекс, по которому, за малейшее его нарушение, провинившийся немедленно умерщвлялся и служил пищей для тех, кто пострадал от его действий.