— Почему?

— Разве ты не видишь? — развожу руками. — Посмотри на нас, мы явно не вписываемся в круг мажоров, и никакие деньги этого уже не исправят.

— Насрать, у меня есть бабло, а значит я на коне. Так что, дамы, поднимайте свои тощенькие попки. Сегодня вечером мы наедимся от пуза.

2. Глава 2.

Вадим

Голова раскалывается надвое.

Эта боль кажется незначительной, но жутко раздражает. Какие таблетки ни пей, всё равно не помогает, только пара грамм белого порошка способны привести меня в тонус. Правда, в последнее время я запрещаю себе этим слишком увлекаться. Потом не слезу. Лучше перейти на сигары, впрочем, что то, что это — всё равно рано или поздно меня прикончит. Поэтому, сидя в одном из ресторанов, что находится под моим покровительством, я по маленькому глотку пью свежевыжатый апельсиновый сок. Хоть какие-то витамины.

Его кисловатый вкус приятен, но головную боль это никак не убирает и не делает слабей.

Стараясь, лишний раз не вертеть ею в разные стороны, я сосредоточенно смотрю себе под ноги, изучая взглядом наполированный до блеска пол кабинета. Перед глазами неожиданным образом всплывает обрывок сегодняшнего ночного сна.

Я вообще плохо сплю, иногда мучает бессонница. Издержка работы, эдакое клеймо, с которым я и подохну. Но даже когда удается нормально поспать, всё равно мучают кошмары или какие-то психоделические картинки.

Такое со мной не происходит, даже если я под коксом нахожусь, а тут…

Справедливости ради, сегодняшний сон оказался спокойным, насколько это, конечно, возможно. Мне снилась девушка. Я ее не знаю. Симпатичная такая и отчего-то злая. Черт ее лица я не запомнил, разве что глаза. Большие, выразительные и разного цвета. Один карего цвета, а другой — льдисто-голубого. Взгляд этой девчонки так крепко осел в моей памяти, словно это нечто очень важное для меня, потому что всякую чепуху я стараюсь долго в голове не держать.

В дверь кабинета стучат. После моего короткого ответа на пороге возникает Данил — моя правая рука. Я тут же прячу свои воспоминания о сне как можно глубже в сознании. Почему-то не хочется этим пустяком с кем-то делиться.

— Где наш дружок? — спрашиваю и морщусь от звука собственного голоса. Он словно раскалённым гвоздем впивается мне в мозг.

— Уже подвезли, — Данил ухмыляется лишь уголками губ. — Трясется весь. Боится.

— Раньше бояться надо было, когда втайне от нас своим задом подмахивал Доронину. Тащи его сюда, — ставлю стакан на маленький кофейный столик и пока Даня выходит из кабинета, я достаю из плечевой кобуры, скрытой под пиджаком, пистолет.

— А вот и наш птенчик, — Даня втаскивает за шиворот ублюдка и бросает его к моим ногам.

Я носком одной туфли провожу по окровавленному лицу Коли — моего бывшего начальника охраны, а затем заезжаю ему по носу. Кровь обильно хлыщет из ноздрей, орошая собой узор на полированном полу.

— Что, дорогой? — я, не шевеля головой, подаюсь вперед и склоняюсь, намеренно поигрывая перед заплывшими глазами Коли пистолетом. — Боишься меня?

— Я… Я, — этот говнюк закашливается и пытается встать, но поскальзывается на собственной крови и вновь падает рядом с моими ногами.

Хочется этого червя придавить подошвой своей обуви, раздавить его череп и с наслаждением понаблюдать за тем, как из него будут вытекать мозги.

— Что ты? М-м-м? Мало платил? Решил соскочить? Наверное, ты забыл, что тот, кто однажды вошел в круги нашего клана, может их покинуть лишь, отправившись к своим предкам.

Коля ничего не отвечает, физически не может. Даня хорошо постарался, чтобы этот кусок дерьма больше ничего не смог сказать.