Стрельнув взглядом на отвернувшегося отца, показывает мне маленькую пачку салфеток.

- Только такие.

- Давай...

Вытаскиваю несколько, читая пачку.

- "С лактацидом, для интимной гигиены". Аа... Класс! - угораю я, вытирая лицо. - Какое близкое знакомство...

Демонстративно нюхаю салфетки, закатывая глаза.

Запах очень нежный, цветочно-свежий. Моему члену тоже заходит.

- Вау... - подмигиваю ей. - Отличный спойлер!

Строго нахмуривает брови.

- Не хами.

- Это флирт, детка...

- Я папе расскажу! - прищуривается грозно.

Ой, ну какие мы ромашки...

- Не расскажешь, - дразню ее.

- Почему это?

- Он меня в штрафбат вышлет. А ты запала...

- Пф-ф-ф! - демонстративно пренебрежительно. - Вас тут на одно лицо двести человек!

- Но рискую тебя развлекать только я, верно? - улыбаюсь нахально.

- Якунин! В строй.

- Иду-у-у...

- "Есть" надо отвечать!

- Есть...

Есть... Есть тут жизнь после смерти и для бесплотных духов! Ульяна, значит?..

4. Глава 4 - О погоде

Мне здесь общаться особенно не с кем, на весь наш крошечный городок всего несколько девушек.

И вместо вечерней пробежки я собираюсь к подруге. Нашей медсестре. Она сегодня на смене. И живёт она не здесь, а в городе. Мы видимся не часто.

- Ты куда собралась?

- К Алле схожу.

- Зачем?

- Плохо чувствую себя.

- Конкретнее.

- Пап, ну!.. - психую я, придумывая отмазку. - Женские дни у меня и плохое самочувствие!

- Чем тебе Алла поможет?

- Она мне капельницу с железом ставит.

- А таблетки чем плохи?

- Меня от них тошнит.

- Ну пусть придет на дому сделает.

- Да могу я воздухом подышать, пройтись?

- Темно уже и поздно.

- Боже... Там патруль на каждом шагу. Кого бояться?

- Ну, иди, ладно...

С медсестрой нашей Аллой мне общаться не запрещено. Она девушка "недоступная". В связях ни с кем не замечена.

Но отца напрягает, что я там пересекаюсь иногда с солдатами. Хотя он прекрасно знает, что ко мне никто без приказа не подходит.

И нахалу Якунину скоро объяснят, что это красная линия Царько. Перестанет меня "развлекать".

Засранец, конечно, тот ещё... Но от скуки, я почему-то ищу его взглядом каждый раз как выхожу из дома. И сам факт, что он где-то на территории... будоражит. И поднимает мой пульс.

От скуки, конечно, это все.

- Брюки надень.

- Я в джинсах! - обуваюсь я в прихожей.

- Позвони ей, спроси, нет ли заразных в изоляторе.

А-р-р!!

- Спросила уже, - вру я. - Там пусто.

Из вредности крашу губы ярким прозрачным тинтом и распускаю волосы, пока он не видит. Надеваю светлый плащ.

- Дойдешь, скинь смс.

Не любить отца - стыдно. И мне немножечко стыдно, да. Но только немножечко.

Он меня замучил!

Вот уеду, буду учиться любить его заново.

На улице, достаю из кармана пробник самого обалденного парфюма на свете и распыляю себе на шею. Это Алла мне подарила на восьмое марта.

Кайфуя от самой себя, не торопясь иду по центральному скверу, мечтая, что вот-вот наступит свобода. Я уеду отсюда и никогда не вернусь.

Идти тут и некуда!

КПП, общежития, трехэтажка для семейных офицеров. Наш коттедж... Дом быта, в котором пара магазинов, детский сад на горсточку детей, банкомат... Медпункт и ещё один пропускной пункт - вход в военную часть, там казармы, плац, спортзалы, техника, склады и даже вертолетная площадка, а дальше - полигон, пустырь, хвойный лес. Вокруг бетонный забор с колючей проволокой.

Мало чем отличается от зоны!

Я все тут знаю от и до. Пока ребенком была, отец так не заморачивался. Я облазила все!

Прохожу мимо патруля, вглядываясь машинально в лица парней.

Чувствую от них волну внимания.

- Здравствуйте! - здороваюсь с ними.

- Здравствуйте! - хором.

Стукнув в дверь захожу к Алле.

Вход в медпункт - на территории части, сразу у проходной. Меня велено пускать.