Мерзавец крепко держал меня на крючке.

Да блин! Я даже зарычала от ярости. На глаза навернулись злые слезы.

Нет, плакать точно не буду! Не доставлю ему этого удовольствия!

Натянув юбку как можно ниже, а вырез декольте как можно выше, я, сгорая от стыда, вышла из комнаты.

Возле холла встретила домработницу Нину.

— Иди в малую гостиную, — подсказала она мне, тут же ретируясь и никак не комментируя мой внешний вид.

Коленки задрожали. На негнущихся ногах я прошла в сторону малой гостиной, ступая по дорогому ковру, и нерешительно замерла на входе, перед массивной дубовой дверью, услышав, что внутри разговаривают мужчины.

Он там еще и не один! Блин!

— Варвара, проходи, — прозвучал ненавистный голос, который я бы узнала из тысячи.

Обманчиво теплый, глубокий, бархатный.

Я шагнула вперед и замерла. В помещении было пятеро мужчин. Все повернули головы и жадно уставились на меня, разглядывая.

Сердце стучало в груди, громко отдавая в ушах, а краска заливала лицо.

— Ты заставила себя долго ждать. Подай нам напитки, — велел мой мучитель и, оглядев меня с головы до ног, одарил недоброй ухмылкой: — Мы тут уже умираем от жажды.

— Ага, просто извелись все, — подтвердил коротко-стриженный блондин, сидящий справа, и прошелся по мне липким взглядом.

Матерясь про себя и желая отвратительному чудовищу, получающему удовольствие от моего унижения, медленной и мучительной смерти, я взяла поднос с уже стоящими на нем бокалами и направилась к мужчинам.

Внутри все просто колотило от злости и гнева, а руки дрожали так, что стаканы на подносе позвякивали.

— Мне кажется, она сейчас уронит поднос. Какая-то прислуга у тебя неловкая, — заметил бородач, сидящий в кресле.

— Да, есть такое, — согласился Давид, — но скажу тебе по секрету, я тут ее держу для другого.

— Несложно догадаться, для чего именно! Ну, другое-то хоть ловко исполняет? — поинтересовался блондин.

— Вполне, — кивнул ненавистный гад.

— Дашь протестировать?

— Я бы тоже не отказался, — поддержал его плотный лысый здоровяк.

— Я в деле, — плотоядно облизнулся бородатый, не сводя взгляда с моего декольте.

Я стояла, трясясь от страха, а поднос в моих руках ходил ходуном. По спине скатилась капля пота.

Неужели он сделает это? Нет, не верю! Или же…

— Что выберешь, Принцесса? — спросил у меня этот гад, мерзко ухмыляясь. — Уважишь гостей? Или все же примешь мое утреннее предложение?

Ну все, приехали. Это было уже слишком.

Я мысленно представила, как швыряю в него поднос. Словно в замедленной съемке он летит над головами присутствующих и ударяет гада по лицу. Разбиваются стаканы и разливаются напитки. Содержимое обливает его с головы до ног и стекает по его коже, волосам и одежде.

Это была бы хорошая сцена для какого-нибудь вестерна. Но в жизни я, конечно, такого делать не стала.

Внутри все так клокотало от сдерживаемой ярости, что она сейчас могла бы спалить весь дом, вырвись она наружу. Даже страх отступил. На время.

— Я боюсь, Вам придется самому уважить Ваших гостей, господин Коста! — рявкнула я и бухнула поднос на стол так, что жидкость из бокалов расплескалась по лакированной деревянной поверхности.

Развернувшись, я выскочила из помещения как ошпаренная. Я бежала по дому, а слезы застилали мне глаза.

Козел! Сволочь! Скотина!

Как он может так унижать меня! Ненавижу!

Всему есть предел! И моему терпению тоже! У меня тоже есть достоинство и самоуважение!

Горло сдавил тугой ком, а из груди рвались рыдания. Уже подбегая к своей комнате в дальнем крыле дома, в полутьме коридора я налетела на мужскую фигуру.

На меня пахнуло отвратительной смесью табака и лука. Хват!