— Ох, спасибо, — сглотнула и с трудом пошевелила потрескавшимися губами.

На нервах их почти в мясо превратила. Даже кончиком языка чувствовала металлический привкус.

— Ничего не хочешь мне сказать? — хрипло прошептал мой спаситель.

Я не дернулась. Просто физически не смогла двинуться с места — так и замерла в оцепенении, поглядывая на ботинки, начищенные до блеска.

Нервно поправила маленькую шапочку Тёмы, натягивая её почти до глаз, и в какой-то момент резко пошатнулась.

Меня тут же поддержала крепкая ладонь. И тепло, исходящее от неё, в буквальном смысле оставило на моей коже ожоги. Болезненные, преступные, будоражащие и невероятно желанные.

— Как…какого черта, Бестужев?

— Потише ты. Ребёнка разбудишь, — усмехнулся он.

И сконцентрировал всё своё внимание на моём сыне.

Нет. На нашем, черт возьми.

14. Глава 13

— Что ты здесь делаешь? — тихо прошипела я и сделала шаг назад, упершись в стену.

Сама загнала себя в ловушку. Да и некому было спасать. Час уже поздний, вокруг — ни души. Лишь пара машин с мигалками и мы, замершие на месте.

— Ищу ответы на свои вопросы, — кратко пояснил. И так невозмутимо пожал плечами, словно я ляпнула наиглупейшую фразу.

— Какие вопросы? Артур, ты с ума сошёл? Совсем сбрендил? До слежки докатился?

— А как иначе? С тобой по-другому не получится. Я и раньше спрашивал, настаивал на честности, но ты даже слушать не хотела.

— Я ясно дала понять, что тебе нет места в моей жизни. Уймись, наконец.

— Не надоело? — хрипло усмехнулся он и сделал шаг ко мне.

Отступать уже некуда. Между нами только спящий сын, но, судя по настрою Артура, вряд ли это его остановит.

— Что не надоело? — зло переспросила я.

— Твердить одно и то же.  Врать, что у тебя всё хорошо. Говорить, что я тебе не нужен, а на деле скупать все журналы со статьями обо мне, — нагло ухмыльнулся и нарочито ласково добавил, — не хмурься, родная. А то к тридцати совсем морщинами покроешься.

— Я не понимаю, о чём ты.

— Я дам тебе дельный совет, Вла-а-а-да, — протяжно выдохнул. — Послушай внимательно. Прячь получше свои секреты, а то будет грустно, если твой муж слишком рано узнает о наших отношениях. Я еще даже не разогнался. Только начал.

— Нет никаких отношений. Не было и не будет.

Говорить на пониженных тонах становилось всё сложнее. Под гнётом тяжести правая рука заныла так, словно по ней молотом ударили. Пальцы жутко затряслись. Голова гудела и была готова разорваться, а от близости его тела я вообще едва держалась на ногах.

Всё металась между двумя желаниями — послать или обнять. Но, к сожалению, ничего из этого не могла себе позволить.

— Дай мне пройти. У моего сына температура. Сейчас не до твоих игр.

Я резко рванула в сторону, но он оказался быстрее. Стремительно выбросил вперед правую ладонь и преградил мне дорогу. Жестко припечатал.

— Нет. Сначала я хочу его получше рассмотреть. Сними шапку.

— Ты больной? — от души возмутилась я. — У него лихорадка, а ты просишь о…

— Если тебе не нравятся условия, мы можем поехать ко мне. Там я обеспечу его и теплом, и лекарствами.

Вот тут я вообще потеряла дар речи. Всё всматривалась в его фигуру, окутанную тьмой, разглядывала серые омуты глаз и гадала, какое чувство им управляет.

Так и не нашлась с ответом. Лишь тихо промямлила.

— Нет. И если в тебе осталась хоть капля человечности, ты дашь нам уйти. А иначе…

— Что иначе? — наклонил голову, обдав мою шею тяжёлым дыханием, и нежно коснулся щеки сына. — Красивый малыш. И спокойный очень. Даже интересно, от тебя он хоть что-то взял?

— Артур! — начала я возмущенно, но договорить не успела.

— Что? Собралась вести ребёнка домой? А ты подумала об элите, которая, к твоему сведению, только губы смочить успела? Разве им будет дело до тишины и спокойствия, необходимых твоему сыну?