– Я больше не играю в эти игры! – заявил Павел, обращаясь к стройному силуэту, застывшему над отвесным склоном, посреди бесчисленных мириадов звезд.

Казалось, она даже не шелохнулась.

– Ты все еще не властен принимать решения, – тихо, словно шелест ветра, отозвалась воительница.

Как и раньше, ее голос заставлял сердце парня забиться быстрее. Однако на сей раз он твердо решил не обращать внимания на нахлынувшие чувства, взять себя в руки и наконец-таки сделать то, что должен был еще в их первую встречу.

– Это сон… – с хрипом сорвались с его губ два слова.

– Что?

Она даже не обернулась. Продолжала стоять к нему спиной, словно знала наверняка, что все пойдет по ее плану.

– Я говорю… мы во сне! – продолжил Павел, набравшись сил. – И все что вокруг – это нереально. Тебя уже не существует. Поэтому…

– Ну разумеется.

– А? В смысле? – встрепенулся он.

Женщина наконец повернулась к нему лицом. И холодный звездный свет замерцал на ее бледных щеках. Упрямые губы изогнулись в легкой улыбке, а в ясных обсидиановых глазах зажглась едва различимая искра жизни. Подняв покрытую латной перчаткой руку, она поправила разметавшиеся ветром волосы и добавила:

– Мы во сне. Это правда.

«Она согласилась, не промедлила и мгновения», – с горечью подумал он.

С того самого дня, как он впервые увидел тот сон, где лицом к лицу сразился с крылатой воительницей, назвавшейся Сандалфоном, прошло всего несколько дней. Но она продолжала навещать его во снах. Некоторые из них он помнил, другие же отзывались в памяти размытыми картинками. И честно говоря, Павел уже не знал, кто она такая, почему он видит ее снова и снова. Временами она представала перед ним в образе беловолосой девушки девушку, дремлющей сейчас под хрустальным саркофагом в Башне Сохранения. А порой возникало чувство, будто перед ним совершенно незнакомый человек. Хотя чаще всего упрямо старался разглядеть в ней ту единственную, которую он любил, и которой уже нет ни в одном из миров.

Говорить о происходящем Арвелу или Кармине было бы опрометчиво. Его приняли бы за сумасшедшего, или того хуже – обратили бы все в очередную шутку. Понимал ли он сам, что это всего лишь сон? И что их свидания существуют лишь в его собственном воображении?

Павел не хотел понимать, не хотел думать. Однако сознание человека устроено не так, и даже если он не хочет думать, это вовсе не значит, что тема закрыта. Мысли продолжат вращаться и вопросы будут появляться. Снова и снова.

В итоге, после того как Эрин сегодня накричала на него, парень решился покончить с этим. Покончить со снами, отравляющими его разум и душу. Вернуться в реальность не только разумом, но и сердцем.

– Значит, ты не отрицаешь, что я сейчас сплю и вижу сон? – взволнованным тоном поинтересовался Павел.

– Нет, раз уж ты сам перестал это отрицать.

– Кто ты такая? – спросил он, решив не долго думать над ее смутной формулировкой.

– Не знаю. Тебе видней.

«Мне кажется, или она насмехается надо мной? Может, все-таки стоило начать с хорошей схватки?» – парень едва сдерживался, стараясь не повышать тон голоса. Однако вместо этого он продолжил задавать вопросы, уже порядком накопившиеся за несколько дней.

Конечно, он пытался вывести ее на разговор при каждой встрече, однако проснувшись, не мог вспомнить большинство полученных ответов. Это если они были – ответы.

– Сандалфон. Ты назвалась этим именем. Что оно значит? И как оно связано с квестовым монстром серафимом?

– Первый раз слышу такое причудливое имя, – не раздумывая ответила та.

– Хочешь сказать, тебя не так зовут? – насторожился Павел.