После исчезновения Чарли прошло много лет, но моя мать продолжала отмечать его день рождения, отказываясь принимать подарки для себя. Количество свечей на его любимом медовом торте, который моя мать и её сестра Люси пекли сами, соответствовало возрасту, в котором он был бы сейчас. Я всегда звонил ей в этот день, независимо от того, где я находился и в каком состоянии были наши отношения. День рождения Чарли словно сводил на нет все споры, и мы говорили о нём.

Я всегда заканчивал наш разговор словами «С днем рождения, мама», на что она отвечала: «Сегодня речь не обо мне, mon chéri, а о Чарли», а иногда добавляла: «Спасибо».

– Привет, мама, – сказал я, когда она наконец взяла трубку. Иногда ей требовалось много времени, чтобы найти её.

– Доброе утро, mon chéri, – ответила она, и я почувствовал, что она в одном из своих грустных настроений. – Рада слышать твой голос… наконец-то.

– С днём рождения… Чарли, – сказал я.

– С днём рождения Чарли, – сказала она. – Сейчас ему было бы тридцать семь.

– Правильно.

– Возможно, он был бы женат и имел бы нескольких детей.

– Определённо было бы так, – сказала я, следуя нашей обычной рутине представления о том, какой была бы жизнь Чарли, если бы он был жив. – У него, вероятно, было бы несколько собак, кошек, лошадей и змей или что-то в этом роде. – Мой список воображаемых питомцев Чарли всегда вызывал улыбку на лице моей матери. Я услышал, как она хихикает, и улыбнулся в ответ. Я не хотела, чтобы она сегодня была слишком грустной.

Мы немного поболтали и закончили наш разговор, как мы его обычно заканчивали – обычными фразами. Я чувствовал, что сделал что-то хорошее сегодня и заслужил какие-нибудь достойные новости. И именно это я и получил.

День был в самом разгаре, когда я получил долгожданное сообщение от команды Джареда. Я с нетерпением ждал встречи со своими знакомыми, с которыми познакомился несколько лет назад в ночном клубе. Это была весёлая компания людей, любивших вечеринки. Они обещали, что на встрече будут женщины, которые мне могут понравиться.

В этот момент позвонила помощница Джареда и сообщила, что они отправили мне электронное письмо с предложением. Она попросила меня прочитать его и, если я соглашусь, зайти в офис на следующей неделе, чтобы ознакомиться с документами. Также она попросила разрешения для их команды посетить Мэйпэл Гроув Хауз для проведения оценочной работы. Я сразу же дал своё согласие и поблагодарил её за звонок.

Предложение было довольно простым. Джаред был готов предоставить необходимые средства для строительства коттеджей после успешного продвижения проекта и получения как минимум двух авансовых платежей. Поэтому мне пришлось использовать свои собственные деньги, чтобы начать проект, и он присоединится ко мне, как только увидит, что всё идёт по плану. Я не мог сказать, что был доволен этим, но это был определённый знак того, что он заинтересован. В моём положении я чувствовал, что должен был рискнуть и принять предложение – нищие не могут выбирать.

Я позвонил своему адвокату, мистеру Голдбергу, и рассказал ему о сделке. Он тоже не был в восторге от условий, но сказал, что это «определённо лучше, чем ничего, если ты с умом к этому отнесёшься». Он был старым другом семьи и хорошо меня знал. Возможно, даже слишком хорошо, я бы добавил. Для него это была хорошая новость, потому что это означало, что «засуха по оплатам» может закончиться, и он наконец-то получит деньги за свою работу.

Мистер Голдберг был адвокатом нашей семьи более сорока лет. Мой дедушка нанял его для работы с документами, когда он был ещё студентом юридического факультета. Он продолжал лично оказывать свои бесценные услуги даже после того, как основал свою собственную фирму «Голдберг и Помощники», которая стала довольно уважаемой конторой в городе.