Есть ли смысл ждать? Зачем я это делаю! Очевидно: я просто люблю Карла и не могу отпустить от себя, тем более из-за смерти. Пусть он лучше уйдет к другой женщине, переедет в другой город, у него появятся дети, все равно! Пусть это все происходит, пусть мне будет больно! Но не так мучительно, как сейчас. Мои слова могут показаться эгоистичными, словно Карл умер, а я думаю, как буду жить одна, это же сложно. Но на самом деле я представляю… Да что там – уже вижу отчаявшиеся лица, лица скорби и потери! От этого я ослабеваю сама. Мне страшно представить, что будет с миссис Норрис, когда она узнает, что ее сын умер! Она переживет двоих детей… Она не заслужила такой кары! Родители не должны хоронить детей! Ладно, возможно, я заслужила эти страдания, но в чем виновата моя вторая мама, за что Бог ее так наказывает? Что сделала эта радушная женщина, да к тому же верующая? Или Богу наплевать? Хочет посмотреть, как я мучаюсь, как страдает миссис Норрис? Разве это того стоит? Раз так, то Бог еще больший грешник, чем все мы, земные люди, вместе взятые! Меня можно наказать, но не нужно, чтобы это затрагивало других. Хотя расчетливость Господа достойна уважения! Я бы сама с трудом до такого догадалась. Он убивает Карла, я оказываюсь виновата в этом и еще должна смотреть в глаза матери человека, которого я погубила.

Какой бред! Карл жив… Но тогда где он? Он должен был вернуться два дня назад!

Ближе к вечеру я не могла ходить. После завтрака мне не хотелось больше есть. Казалось, что жизненные силы меня покидают. Я даже обрадовалась обморочному состоянию, я надеялась больше не проснуться. Но и уснуть я не могла. Я по несколько часов могла сидеть в одном положении, смотря в одну точку, в ожидании. А чего я ожидала, уже не знала… Зачем я это делаю? Приступы паники, отчаянья, желания что-то изменить сводили меня с ума! Мне мерещился Карл, я слышала его голос. Иногда я хотела встать на колени и просить хоть кого-нибудь из святых о помощи. Или хотя бы о том, чтобы мне дали сил на ожидание. Но я не могла; стоило представить эту картину, как меня выворачивало наизнанку!

Приступы… Они обессиливали меня! Я хотела плакать и уже была готова к этому, но ни одна слезинка не упала из моих глаз. Ни одна… Каждая мелочь, каждая мысль уничтожала меня! Ближе к ночи каждая картина, которую рисовало мое воображение, меня пугала. Я резко вставала, садилась, меняла позы, словно отворачиваясь от тяжелой пощечины.

Наступила ночь, она принесла в мою душу невероятную темень. Я хотела плакать, бежать, не оглядываясь, наступая на стекло, и чувствовать, как оно вонзается в мою плоть, но лишь бы избавиться от страха, что Карл ко мне не вернется. Где же он?!

Я еле подошла к туалетному столику с зеркалом. И увидела в отражении зеркала девочку, которая жила в приюте. Ту самую Даману Брустер, которую все забросили, которая хотела мстить. Она была сильна, и это хотя бы не вызывало жалости к ней. Но сейчас эта девочка из приюта в отражении потеряла власть и влияние. Я смотрела на себя, и как же жалко я выглядела, я себя не узнавала.

Я застонала. Попыталась сдержаться, но не смогла. Все, что стояло на туалетном столике, я с невероятной яростью махом руки отправила на пол. Все духи, зеркала, статуэтки разбились. Стекла, хрусталь и фарфор разлетелись по сторонам и бросили на стены блики от горящих свечей. После я разбила вазу на тумбочке возле комода… Потом я перестала соображать, что я бью, бросаю в стороны. Помню только, как моя пудра разлетелась по всей комнате. Я кричала, разражалась проклятиями и стонами. Опрокидывала стулья, рвала подушки, обшивку кресел резала осколками графина. В конце концов я взялась за голову, закричала во весь голос и упала на колени. Кулаками несколько раз ударила о пол. Кровь брызгала мне в лицо.