– Пожалуйста. Что же тебя привело сюда в столь поздний час?

– Это, – он протянул мне книгу, которую я недавно взяла в библиотеке. – Ты, видимо, ее забыла, когда мы обедали.

Карл старался на меня не смотреть, отворачивался или глядел вскользь.

– Спасибо, что принес. – Я взяла книгу. – Слушай, мне сейчас нечего делать, может, сядешь, расскажешь о себе?

– Ты будешь в подобном облике?

– А что, лучше совсем раздеться?

– Я совершенно другое имел в виду, – пробормотал растерянный Карл.

– Я шучу. Накроюсь одеялом.

Он улыбнулся и перешагнул порог. Я села на кровать и укрылась. Но мое сердце чуть замерло! Портрет моей семьи стоял на комоде, на самом видном месте. Карл пока его не заметил. Нужно убрать рисунок, пока не поздно. Я медленно подошла к комоду, открыла верхний ящик, где лежали мои бумаги, и переложила портрет туда. Последнее мое движение от Карла не скрылось – он спросил:

– Что это?

– Что – «что это?» – ответила я, вопросом на вопрос.

– Ну, ты положила в ящик. Это твоя семья?

– Нет, просто рисунок. Неважно. Где ты сегодня был?

– Были дела. Ну и по работе узнал, что послезавтра хозяин велел мне работать с шести утра до полуночи. Обычно я два дня работаю, потом два дня отдыхаю. Кстати, тебя бы познакомить с моим лучшим другом Томом Холлом.

– Почему?

– Он тоже любит литературу. Даже часто говорит стихами. Том мечтает стать писателем и актером.

– Стихами говорит – этим надо дорожить, – пошутила я, подобрав кривую рифму. – Могу поспорить, что в стихотворном турнире я выиграю.

– Он не так уж и плох. Впрочем, я не знаю, на что ты способна. Но если рифмовать будешь так же, как сейчас… То…

Карл помотал головой, улыбаясь.

– Шучу, Карл! Стихи – это не мое. А у тебя много друзей?

– Я знаю всех, и все знают меня. Такая работа. А вообще у нас есть своя компания, мы уже лет десять дружим. Это я, Том, Дэвид Профт, Дженни Рекс и Пэт Уэйс. Самый старший – Дэвид, ему двадцать один, а Дженни – младшая, ей семнадцать. Какое-то время мне очень нравилась Пэт, но потом я в ней очень разочаровался.

– Почему?

– Оказалась очень ветреной. А мне нужна верная девушка.

– Измена – это ужасно. И что, она тебе изменяла?

– Наша связь не успела стать достойной обручения. Так что невозможно назвать это изменой, я вовремя все узнал. К Дженни я отношусь совсем иначе. Она вечный ребенок, ее невозможно не любить! Дэвид – самый мыслящий и смелый, ничего не боится. Том… ну, я думаю, ты сама решишь, кто из нас чего стоит.

Настало молчание. Карл пристально смотрел мне в глаза.

– А ты… – начал он. – Ты точно не дочь графа Брустера-младшего?

Я немного испугалась, но не подала виду.

– Что? Ты шутишь?

– Наверно, показалось. Просто, когда ты изменила прическу… ты… ты стала на него похожа.

– Чем это, интересно?

– Да всем! Цветом волос, глаз! Даже лицо похоже. Моя мама тоже заметила. Имя и фамилия совпадают. Как это понимать?

– А как бы ты хотел?

– Неплохо, окажись ты его наследницей. Граф был хорошим человеком. Погиб – и народу стало плохо. Конечно, есть и другие борцы и лидеры, но сэр Брустер был любимцем многих! Его планы разделял даже король. Так думают все англичане. А не согласны одни лишь богачи и эгоисты. Так что было бы неплохо. Но – преклонять перед тобой колени, учтиво разговаривать… Это не укладывается в моей голове.

Меня очень порадовали слова Карла о моем отце, о том, что я на него похожа. Я чуть не прыгала от радости, но не подавала виду. Хотя я еле сдерживала улыбку, от нее избавиться не удалось. Я решила этим воспользоваться:

– Согласна, граф был великим человеком. И оказаться на месте его дочери было бы для меня огромной честью – но, увы, я не его дочь. Неужели ты думаешь, что в моих жилах течет благородная кровь? Как глупо!