В этом складе, несмотря на всё его запустение, она нашла свою жизнь. Жизнь, которая была немного не такой, как все привыкли видеть, но всё равно… жизнью.

– Наконец-то пришла, – раздался голос Люка у неё за спиной. – Пока ждал, успел накуриться, так что сил на секс нет. Придётся обойтись… иначе.

Диана сжала кулаки, пытаясь сдержать гнев. Когда ей с Томасом было негде жить, их приютил его друг Люк. Первое время всё было спокойно, но однажды он дал понять, что не намерен дальше терпеть их нахлебничество. Условия были простые: каждый месяц Диана должна «расплачиваться» с ним. Тогда ей было всего пятнадцать. Она помнит, как пыталась отказаться, как надеялась, что Томас что-то придумает. Но он не придумал. Вместо этого он убедил её, что выбора у них нет. Что либо так, либо улица. Она ненавидела его за эти слова. За то, что он позволил это. Но он был её братом. Единственным, кто у неё остался. И она не могла его потерять.

Люк уселся на диван возле старого холодильника, который служил ей кроватью. Широко расставил ноги, расстегнул ширинку и смотрел на неё так, будто у неё не было выбора. Может, его и правда не было. Диана молча опустилась на колени перед ним.

***

– Ты сегодня какая-то вялая, – протянул Люк, когда они закончили. – Где Томас?

– Собираешься пожаловаться? – в голосе Дианы было столько яда, что можно было отравить весь этот чёртов дом. – Уехал с Меган. Вставай уже с дивана, я хочу лечь спать!

– Ладно, злюка. Мне всё-равно в сортир надо.

– Как романтично, – натянуто улыбнулась Диана. – И тебе сладких снов.

Она плюхнулась на диван прямо в куртке, натянула на себя старый плед, который давно уже изодрался в лохмотья. Было холодно, но жаловаться было некому. Да и смысла в этом не было. Сейчас только ноябрь, впереди – долгая, ледяная детройтская зима.

– Нужно бы купить новую куртку. Старая уже разваливается, – прошептала она себе под нос. У неё давно появилась привычка думать вслух.

Томаса она просить не хотела. В лучшем случае он просто стащит её из магазина. В худшем – ограбит кого-нибудь. Даже если у него будут деньги, он всё равно поступит именно так. Потому что так проще. Потому что по-другому он уже не умеет. Диана долго ворочалась, не в силах заснуть. Наконец, села, вытащила из кармана помятую пачку сигарет, закурила.

– Всего двадцать лет, а уже сраная никотиновая зависимость, – снова выругалась она вслух.

Томас, в отличие от неё, не курил. Терпеть не мог этот запах. Зато крепкий алкоголь лил в себя, как воду, а иногда баловался с Люком травкой. Диане это не нравилось, но, по крайней мере, до серьёзной дряни они ещё не докатились. Она не хотела, чтобы кто-то из них повторил судьбу их матери, которая умерла от передозировки в прошлом году. Они с Томасом даже не пошли на похороны. Да и незачем было. Для них она умерла задолго до того дня, когда её тело нашли в какой-то грязной комнате с иглой в руке.

Вся их прошлая жизнь закончилась пять лет назад. В тот день, когда они сбежали из дома.

Диана проснулась, стуча зубами от холода, и первым делом подумала, как бы сейчас не отказалась от горячего душа. Но такие удобства в их жилье не водились. Недавно Томас с Люком стырили из какого-то парка биотуалет и поставили его возле склада – великая, мать его, роскошь. А за душем приходилось ездить в боксерский клуб.

Боксом Диана занималась уже три года, и её тренер, Родриго, давно разрешил приходить в зал в любое время. Для неё это была отличная возможность спустить пар, ну а душ – приятный бонус.

Она потянулась, протерла глаза и поднялась с дивана. Достала из потёртой тумбочки зубную щётку и направилась к ведру, которое у них служило раковиной. Проходя мимо угла, где спали парни, Диана заметила Томаса. Тот лежал на животе, в той же грязной одежде, что и вчера, и, судя по всему, всё ещё был в стельку пьян. Умывшись, она вышла на улицу, опустилась на холодный камень и вытащила сигарету. Чиркнула спичкой, затянулась, ощущая, как дым обжигает лёгкие. Утро только-только просыпалось – солнце лениво выползало из-за горизонта, разливая по улицам бледное тепло. Диана прикрыла глаза, сделала ещё одну глубокую затяжку и тяжело выдохнула, растворяясь в этом коротком мгновении покоя.