Он меняется на глазах. Снова становится тем, кто отгораживается и держится в тени. Закрывает ставни и прячется. Не понимаю, в чем дело. Почему я или кто-либо из нас не заслуживает доверия. Мы учились вместе, сверкали задницами в душевых, сейчас живем в соседних комнатах и пользуемся одним и тем же гелем. Ближе, черт возьми, некуда.

– Потому что меня там никто не ждет, – тихо говорит Уилл, слегка поморщившись. – Моя семья здесь: Джейн и ее отец.

– Остальное?

– Я не закрытый. – Он задумывается на минуту, после чего продолжает: – Я… не знаю, сосредоточился на будущем? Потею на двух фронтах одновременно, если что-то пойдет не так?

– Что может пойти не так? За тобой следит скаут, ты гребаная звезда на поле. Без шуток, чувак, прогресс налицо.

– Я могу получить травму, в таком случае нужна подушка безопасности. У меня должно быть что-то помимо футбола.

– Как ты с этим справляешься? Я имею в виду давление. Тренера, пресса, тренировки, подготовка к драфту, работа, девчонки.

– Девчонки?

– О, только не говори, что они не слоняются вокруг нового капитана и не шушукаются.

– Я просто не обращаю внимание, – он устало пожимает плечом. – У меня нет времени, а если оно есть…

– Ты, конечно, проводишь его с Джейн, – завершаю я. – Она не бунтует, что большую часть времени тебя нет рядом?

– Мы обговорили это до того, как все началось.

– Слишком много всего поменялось за два года, у меня нет нового Каллоувея, который согласится на идиотский план, – признаюсь я, судорожно сглотнув и затронув тему, которая довольно болезненная. – Вы выросли, а я застрял в старших классах.

– Ты не застрял в старших классах. Мне кажется, ты видишь нас и не хочешь отбиваться от толпы. Тебе, черт побери, не нужно притаскивать в дом первую попавшуюся девушку, чтобы быть с нами на одной волне.

– Разве?

Уилл коротко улыбается и слабо бьет меня в плечо, тем самым вернув на несколько лет назад. Тогда все было проще, никаких обязанностей, никаких требований и ожиданий, сейчас же часто слышу избитый вопрос «а что дальше?». Я привык жить одним днем, и до недавних пор это не смущало, но временами проскальзывает мысль, что завис в неопределенности и не понимаю, кем вижу себя в будущем. Что будет через пять лет? На самом деле плевать хотел, может быть, завтра меня собьет машина, переедет каток или на голову рухнет метеорит. Я тот еще везунчик. Но хочу жить здесь и сейчас. Моя позиция ясна не каждому, но и я не из тех, кто кровь из носа будет стоять на своем, убеждая в правильности суждений. Нет острой необходимости доказать что-то окружающим, предав себя. Может быть, меня осенит вечером, а, может быть, через пару лет, я не хочу останавливаться на одном. Хватаюсь за каждую предоставленную возможность, чтобы найти то самое. Чтобы однажды не проснуться с мыслью, что ненавижу свою работу, дом и жизнь. Нет худшего наказания, чем вгонять себя в рамки. Я до безобразия люблю свободу и человек, который собирается пройти со мной этот путь, должен разделять подобные взгляды, в ином случае жизнь превратится в выживание.

Мы молчим еще некоторое время.

Я вижу макушку Джейн, которая тащит фарфоровые горшки в дом, после чего появляется снова. Словно почувствовав слежку, она переводит взгляд и замечает нас.

– Все в порядке? – Девушка переглядывается между нами и, прошмыгнув к забору, складывает руки на ограждении. Ее внимание приковывается к Уиллу. – Тебе не жарко?

Он тихо смеется, ведь в отличие от меня, на приятеле тонкие шорты и майка, тогда как на мне свободные штаны и футболка.

Погода сегодня не жалует. По двору прогуливается холодный ветерок, благодаря которому кожа покрывается мурашками.