Она сухо поздоровалась, даже, как показалось Лере, скривила губы при ее приближении и повела прямиком к директору, виляя бедрами как заправская блудница. Проходя через широкий зал, наполненный сотрудниками, Валерия заметила оценивающие взгляды будущих коллег, ехидные усмешки женской половины и даже услышала тихий издевательский смех. Так ей, по крайней мере, показалось.

Вслед за неизвестной в обтягивающем брючном костюме она предстала перед руководителем подразделения. Директор, высокий мужчина средних лет с густой бородой и блестящей лысиной, сдержанно приветствовал Шукшину и заявил, что женщина с вызывающей внешностью теперь ее непосредственный начальник, несколько раз заострил внимание на том, что ему звонил сам генеральный, при этом оттягивая галстук, словно тот стал удавкой, и отпустил их покорять офисное пространство и знакомиться с коллективом.

Лера готова была поклясться, что перед тем, как дверь закрылась, Егор Васильев перекрестился и начал обмахиваться первой попавшейся тетрадкой. А вот начальница Анжела своего негатива совершенно не скрывала, осматривая придирчивым взглядом девушку снова и снова. Она сквозь зубы рассказывала о сути работы и сразу заявила, что ничего серьезного ей не поручат ни при каких обстоятельствах, но раз Лера все-таки здесь, то должна хоть немного отработать свою немаленькую зарплату и выполнять элементарные задачи. В конечном итоге Шукшину посадили смотреть обучающее видео и предоставили самой себе.

От невеселых мыслей и бесконечной скуки ее отвлекло всеобщее оживление, что могло означать только одно: наступил обед. Есть хотелось, а вот с места двигаться наоборот. Самым печальным в проходящих в бессмысленной работе днях была полная изоляция от окружающих. Никто из коллег даже не пытался заговорить с ней, не то что познакомиться. Одни выглядели экстравагантно, другие стильно, но все поголовно дорого, и Лера разительно от них отличалась, а то, что она протеже генерального, плюсов ей не добавляло.

Прежде девушка никогда не попадала в подобное положение и теперь просто не имела представления, что ей делать. В столовой, которая и отдаленно не напоминала совдеповскую, она постоянно стояла в конце очереди и обедала в одиночестве. Насколько Лера понимала, в здании было несколько пунктов питания, если не с десяток, но предпринимать рейды в другие места она не рисковала, чтобы не опаздывать и не привлекать еще большее внимание. Просторное помещение столовой наполнялось гулом и громким смехом. Сотрудники разбивались на группы по интересам или пары, занимали привычные места, активно общаясь на различные темы, тем самым проводя четкую границу между ними и одинокой девушкой с яркими волосами, в которых запуталось солнце.

Выстояв очередь и выбрав несколько блюд, Лера нашла место у окна и плюхнулась на стул с высокой спинкой. Жизнь не была настолько безрадостна, насколько это могло показаться вначале, ведь ее смысл не заключался только в работе. Безусловно, большую часть дня отнимала именно она, но дома ждал мужчина, к которому хотелось ехать.

За первую неделю в Москве Шукшина успела привыкнуть к Демидову, оказавшемуся педантом. У него имелся четкий распорядок дня, и следовать ему должны были все окружающие его люди. И это касалось не только работы. Он сразу предупредил, что не любит разбросанной одежды и нижнего белья на радиаторе в ванной, косметики и журналов по всей квартире. Завтракал мужчина обычно на ходу, обедал ближе к работе, а ужин планировал заранее, даже если тот намечался дома; походы по магазинам в выходные дни и какие-либо мероприятия также должны были входить в расписание; спонтанные прогулки, походы вечером в кино с внезапно позвонившими друзьями — не про него и лучше всего без него.