– Ну, не хотите рассказывать – не надо!

– Лариса! Я потом вам все-все скажу, и про работу, и про себя. Пусть это будет поводом встретиться нам еще раз, и без этих ваших шестиклассников-соглядатаев! Давайте, в следующий выходной, а? Можно снова в музей сходить…

– Ну, в музей вовсе не обязательно! Шурик, у меня ощущение, что вам скулы от тоски музейной сводит! Или я ошибаюсь?

– Не ошибаетесь! – Шурик весело и хитро посмотрел на Ларису, и ухмыльнулся. – Давайте придумаем что-нибудь более веселое, чем музей! Стоп! Давайте так сделаем: вы мне дадите свой номер телефона, а я к следующим выходным придумаю для вас сюрприз, годится?

– Годится! – Лариса продиктовала ему номер своего мобильного, он записал его в телефонной книжке и тут же позвонил. В сумочке у Ларисы запиликало.

– Ну, вот, теперь у вас есть мой номер телефона. Звоните! К субботе с меня сюрприз. А сейчас – откланиваюсь. Вы уж простите – спешу!

Шурик расшаркался. Потом подошел к притихшим Васильеву и Бельскому, что-то сказал им негромко. Они в ответ дружно закивали, соглашаясь. Новый знакомый посмотрел на Ларису, кивнул ей, махнул на прощание, и скрылся, как растворился.

Признаться, он сумел ее слегка ошеломить. Не часто на ее пути встречались вот такие герои, все больше ботаники какие-то сумасшедшие, или кандидаты наук, зацикленные на своих научных поисках. А еще хуже – будущие политические персоны, напридумывавшие себе биографию. Да… Валерик, будь он неладен.

А тут был мужик, настоящий, надежный. «Правильный» – так Лариса определила Шурика. Вот имя только это ей как-то не очень нравилось. И не шло оно ему совершенно. Детский сад. Ей по вкусу были другие, посерьезнее. Ну, если он Александр, то вполне можно звать его Саней. И даже Санечкой, коль до такого дошло бы…

Она поймала себя на мысли, что ей очень хотелось, чтобы дошло и до Санечки. Как-то было ей в жизни не очень уютно. Нет, не одиноко. Она не знала, что такое одиночество, так как была натурой увлеченной, постоянно что-то читала, куда-то ходила, в чем-то совершенствовалась. Но в минуты покоя и отдохновения от всей этой занятости ей становилось не совсем уютно. Возраст серьезный, а она одна. Не совсем, правда. Воспитывает по мере возможности Пашку – своего любимого племянника. Пашка наполовину сирота – с пяти лет без матери растет. Вот Лариса и пытается заменить ему непутевую мамашу Таньку, которая бросила Ларисиного брата Андрея, пока тот в моря ходил. С одной стороны – удобный был муж! Ну, не слепо-глухонемой капитан дальнего плаванья ей достался, но тоже ничего себе: боцман на большом торговом судне – это серьезная фигура. И деньги она неплохие в руках держала, и тряпки он привозил, когда с этим делом в стране не весело было. Одна беда: не желал Андрей Потапов мириться с тем, что супруга его не является образцом настоящей жены моряка. Муж – в Тверь, жена – в дверь – это про нее сказано. Пашку она лихо подкидывала Ларисе, да так, что он скоро забывал, кто его настоящая мама, и вполне серьезно «мамой Ларой» звал родную тетку.

Лариса брату про выкрутасы его дражайшей не рассказывала: Андрей крут был на расправу, мог и ноги повыдергивать из того места, откуда они растут. Но ему и не надо было рассказывать, сам догадывался. А когда убедился во всем на сто процентов, убивать Таньку не стал, а вот материнства лишил легко – заплатил денег кому надо, и суд все в его пользу решил, хоть и принято у нас при любом раскладе детей матери оставлять. Впрочем, тут был совсем другой случай: мать сама не очень-то стремилась к тому, чтобы ей отдали ребенка. Она легко подписала отказ, и пятилетний Пашка стал наполовину сиротой.