– Эх, да что вы, молодёжь, понимаете! – бестактно говорила фрау, в очередной раз, задержав актрису, не считаясь ни с чем, и, при этом высказывая ей колкости.

«Если серьёзно воспринимать, кто и что сказал и на всех обращать внимание, то только от нахальства одной этой дамы можно себя довести «до белого каления»! Спокойна, будь спокойна», – пыталась актриса мыслить позитивно.

– Простите, фрау Шульц, но я очень спешу. – Герда боком протискивалась мимо дамы, перегораживавшей ей проход, сдержанно извинялась и убегала.

Но, просто так, от соседки было не отделаться. Узнав, что Герда приехала из России, фрау Шульц как-то (на взгляд актрисы совершенно неделикатно и даже бессовестно!) заявила: «Ненавижу русских!»

– У Вас есть для этого причины? – сначала сдержанно, поинтересовалась Герда. – Такое сильное чувство, как ненависть, не рождается просто так.

Но, потом она решила с фрау Шульц больше не церемониться, припомнив ей все её «выпады» а также и русские пословицы: «бисер перед свиньями не мечут», и что «долг платежом красен».

– Может какой-то русский обесчестил и бросил Вашу бабушку? – невинно глядя на соседку, спросила актриса.

Фрау смерила Герду тяжёлым взглядом.

«Может быть, и зря я так, – запоздало спохватилась она, но «слово – не воробей…». – Теперь эта фрау возненавидит меня, окончательно и бесповоротно!»

В письмах тёте племянница писала, что немецкое общество очень разнородное и даже те, кто вчера был никем, её деятельность актрисы, мягко говоря, считают чем-то третьесортным и даже зазорным. Однажды Герда, непреднамеренно, услышала, как фрау Шульц говорила с другой соседкой. О чём шёл разговор, было не разобрать, но фрау Шульц возмущённо восклицала: «Ах, что вы! Разве он может жениться на артистке?!»

«Уж не обсуждают ли они меня в качестве возможной невестки? – с сарказмом подумала Герда. – Проще застрелиться, чем иметь такую свекровь. А ещё лучше, застрелить её. Неужели она полагает, что я могу польститься и выйти замуж за её сына, за этого несносного Зигфрида?»

* * *

Наконец, Герде повезло: она получила годовой ангажемент в берлинском «Ренессанс театре», основателем и директором которого являлся Теодор Таггер. Используя псевдоним – Фердинанд Брукнер, он написал инсценировки по экспрессионистским произведениям. Одна из его драм – «Преступник», даже была поставлена в «Немецком театре» Макса Рейнгхардта.

Герду очень заинтересовало, как Брукнером использовались средства психоанализа.

Впоследствии, ей это тоже очень пригодилось.

– «Разведка – это переходное состояние между знанием психологии, информации, особенностей индивидуума, и ещё много чего, например: артистизма и даже эзотерики. Не удивляйся, но льстить или соблазнять тоже надо уметь, – не то, шутя, не то серьёзно, говорил ей Михаил Абрамович ещё там, в Москве, когда они прогуливались вместе с ним по уже начавшему подтаивать Гоголевскому бульвару. Он тогда хитро и испытующе на неё взглянул и улыбнулся. Тётя, как обычно была в театре. На следующий день 8 марта 1921 года должно было проходить первое заседание X-го съезда РКП (б), на котором её наставник должен был присутствовать обязательно. Может потому что было начало весны, или потому что это было накануне такого эпохального события, но этот день запечатлелся в её памяти во всех подробностях.

– Буддийские монахи знают и используют магию чисел, – сообщил ей тогда Михаил Абрамович. – И, как это не покажется тебе странным, числа могут им рассказать о многом.

Именно после этого она и начала уделять особое внимание так называемой нумерологии, а так же и тибетской Мандале, как таковой.