Беда…

– Господин прапорщик, почему вы развернули пулеметную команду не по уставу?! И почему вы допустили, чтобы ваши подчиненные сменили уставную форму одежды – как и вы сами?!

Оторопело развернувшись на несколько даже визгливый голос вопрошающего, я с невероятным удивлением уставился на затянутого в шинель подпоручика. Две звезды на погонах, как у наших летех – звания-то я учил… Незнакомый офицер меряет меня взглядом с непонятно чем вызванной злобой! Хотя, судя по вопросам, повод для злобы тут и не нужен. Ибо сейчас передо мной гордо задрал подбородок тупой, безграмотный служака, разновидность военного-«дуболома», которому устав заменяет настольное чтение и который солдат (да и всех прочих младших по званию) воспринимает, как дрессированных мартышек! Поначалу я просто потерял дар речи – чем и воспользовался неизвестный, продолжая на меня наезжать:

– Своим поведением вы позорите звание офицера! Вы…

– Где ваш пулемет?

Мой встречный вопрос стал неожиданностью для подпоручика, и на мгновение тот осекся. Но уже секунду спустя он вновь стал надувать щеки для очередного крика! Опережая его, я твердо, хоть и негромко повторил:

– Господин подпоручик, я еще раз вас спрашиваю: где выделенный вам пулемет?! Вы ведь присланы к нам на помощь штабс-капитаном Поповым, верно?

Служака – низкий, щуплый, откровенно вредный, судя по выражению его лица – все же соизволил ответить:

– Мой пулемет поднимают мои солдаты. Но вы мне не ответили…

– Господин подпоручик. Ваш пулемет… и вы сами лично давно уже должны были быть на позиции. Вместо этого вы саботировали приказ полковника Букретова о подготовке нашей обороны, а теперь пытаетесь оспорить и другой приказ?! О моем назначении командиром пулеметной команды?! Под суд захотели, голубчик?

Служака явно растерялся на пару секунд, но, вспомнив, что он по-прежнему старше меня по званию, вновь попытался взвиться:

– Послушайте, прапорщик, по уставу пулеметы должны располагаться повзводно на расстоянии в пятнадцать-двадцать шагов друг от друга, и в линию! Так что…

– ОТСТАВИТЬ!!!

Теперь уже мой крик ошарашил застигнутого врасплох офицера, заставив того замолчать и испуганно вытаращить глаза – так что продолжил я уже вполне себе спокойно, смакуя произведенный на служаку эффект:

– Во-первых, каждый из офицеров пулеметной команды помогал поднимать «максим» членам своих расчетов. И это нисколько не попирает офицерскую честь – турки появятся с минуты на минуту, и мы обязаны успеть развернуть пулеметную команду до начала боя! Обязаны выполнить поставленную нам боевую задачу… Так вот вы с этой обязанностью – не справились.

– Но я…

– Не перебивать старшего по должности!!! Во-вторых, шинель менее удобна при подъеме в гору и греет хуже, чем бекеша. Вы желаете, чтобы ваши солдаты замерзли и не смогли вести бой? Или чтобы у вас самого пальцы скрючило от холода и вы не смогли надавить на гашетку в нужный момент? Если так, то это прямой саботаж и измена.

– Да что вы говорите! Да я…

– И в-третьих!!! Уставы переписываются в соответствии с изменениями методов и новых приемов войны. Немцы, французы начали активно окапываться – может, слышали? А ведь не так давно европейцы смеялись над нашими солдатами, зарывающимися в землю под Мукденом. Но зато германцам не было смешно, когда они атаковали наши окопы под Гумбинненом! По крайней мере, я не видел там ни одного улыбающегося трупа… Так вот, фланкирующий, косой огонь заметно эффективнее фронтального, а равномерно распределив пулеметы по нашим позициям, выдвинув расчеты вперед, я разбил всю прилегающую территорию на сектора обстрела. И только ваш расчет еще не занял положенное ему место! Так что извольте вернуться к своим солдатам, помогите поднять пулемет – и выдвигайтесь на позицию на правом фланге. Бекеши получите у дружинников – и учтите, если кто-то из членов вашего расчета потеряет боеспособность, потому как замерзнет в шинели, вы пойдете под суд. Выполнять!