Инга перевела взгляд на школу и прищурилась, рассматривая окна компьютерного класса, где проходили дополнительные занятия по программированию, на которые ходил Ромик. Подкатить к однокласснику через объяснение домашки было провальной идеей. Может, пригласить его погулять? Нет, слишком навязчиво. А если подарить ему что-нибудь на новый год? Точно! Сейчас она погуглит «подарок парню, помешанному на компьютерах». Мышку? Или этот… как его… о, роу-тер! Инга с трудом вспомнила заумное слово, подслушанное во вчерашнем разговоре Ромика со Славкой Королевым.

Инга взяла пакетик с недоеденными сухариками и пошла к себе в комнату с намерением немедленно начать операцию «лучший в мире подарок Ромику». В коридоре она столкнулась с Григорием. Отчим, потягиваясь и зевая, брел на кухню.

– Снова эту дрянь ешь? – спросил он, увидев сухарики.

– Взял и приготовил бы мне «нормальной» еды! – огрызнулась Инга. – И маме бы помог! Она с первого этажа и коляску, и Веру тащит!

Григорий проигнорировал Ингину тираду и исчез в кухне. Заскрипела входная дверь. В прихожей, притопывая облепленными снегом сапогами, появилась мама. На груди у нее висел слинг с Верой. Позади мамы, на лестничной площадке, стояла коляска.

– Котик, привет! – улыбнулась мама Инге. – Гриша дома?

– Дома! – отозвался Григорий. – Ты не готовила ужин что ли? Не вижу кастрюли в холодильнике.

– Мы с Верочкой в поликлинику к окулисту ходили, я не успела, извини, пожалуйста, – покаялась мама, втаскивая коляску в квартиру. – Поставь воду разогреваться, я рис с котлетами сделаю.

Она ловко размотала слинг и опустила Веру в люльку коляски. Малышка закряхтела, но не проснулась. Мама стянула куртку, повесила на вешалку, но вдруг что-то вспомнила и начала рыться в сумке, висевшей на ручке коляски. Инга отправилась к себе, но мама окликнула ее:

– Котик, я на работу днем заглянула, бумаги подписать по декретному отпуску, и новогодний подарок для тебя забрала, – она отдала Инге картонную коробочку в виде заснеженного домика и глянцевый прямоугольник синего цвета.

– Конфеты? Отлично! Надеюсь, в этот раз побольше шоколадных будет. А это что? – Инга помахала прямоугольником.

– Билет на елку, – весело ответила мама, но взглянула на скривившуюся Ингу, и поправилась: – на новогоднюю дискотеку для подростков. С концертом! Сходишь с подругой, развлечешься, потанцуешь.

– А кто выступает? – спросила Инга, следуя за мамой в кухню, где Григорий, развалившись на стуле, смотрел телевизор. – И как проходит эта дискотека?

– Не знаю, – мама вынула из морозилки пачку полуфабрикатных котлет. – У тети Маши внучка в прошлом году ходила, ей понравилось. Был концерт, а потом лотерея с призами. Она наушники беспроводные выиграла.

– Сойдет, уговорила, – согласилась Инга: наушники в качестве подарка – круто, у мамы-то нет денег на электронику.

***

– Инга, ты чего! Я не пойду на дискотеку!

Шла перемена, и подруги болтали у кабинета математики.

– Меня на рок-форуме забанят! – продолжала Саша. – Если бы «Анархия» выступала, другое дело!

– Может «Анархия» и выступает! Пойдем, мне одной будет скучно, – канючила Инга.

– Не выступает, – вступила в разговор Вероника. Она рукой собрала волосы в хвост и смотрелась в темный экран смартфона, поворачиваясь то так, то этак. – В этот день у «Анархии» концерт в Ледовом дворце, и мы с Царевым туда идем!

– Повезло, – завистливо сказала Саша, – а у меня мама с папой в очередной раз повздорили и денег на билет не дали.

– Инга, ты пригласи Калинина, – отвлеклась Вероника от созерцания своего отражения в экране, – он, наверное, никуда не ходит, потому что боится солнечного света, а сюда согласится: на дискотеке-то темно.