– Лейтенант, обрати на эти координаты внимание! Там вчера ЧП было.

– Хорошо! – тот как будто все понял. – Подпишите и можете быть свободны.

– Ну, всего тебе самого хорошего, Машунь. – Борька снова присел перед потерянно стоящей девочкой, стараясь скрыть свое собственное волнение. – Мне пора ехать.

Она порывисто обвила его шею ручонками и трагическим шепотом попросила:

– Не уезжай!

– Не могу, Машулька. Мне нужно ехать, чтобы не опоздать. Я же не одну тебя оставляю, – он взял со стула зайца, встряхнул, расправляя меха, смятые крепкими Машиными объятиями, сунул игрушку ей в руки и решительно поднялся: время действительно поджимало. Ему еще пробираться через весь город на фуре, а заказчик серьезный, в силу своей загруженности работающий даже без выходных, так что погрузчики на складе простаивать не должны.

– Вам куда, к порту? – неожиданно вмешался дежурный. – Я постараюсь, попрошу, чтобы вас в городе не останавливали.

– Спасибо! – Борис быстро вышел, невзирая на то, что Маша снова позвала его голосом, дрожащим от слез.

Сдержал ли полицейский свое обещание, или просто повезло, но на всем пути Бориса не тормознул ни один гаишник. С пробками и светофорами тоже все сложилось удачно. Так что он въехал на территорию склада даже с некоторым запасом времени. Отдал документы, поставил фуру под разгрузку. А сам пошел в знакомую кафешку сразу за территорией, залить в свой термос побольше кофе, потому что, освободившись, сразу рассчитывал выехать домой. Потом закрылся у себя в кабине и попытался задремать в своем кресле, пока была такая возможность. Шум погрузчиков и периодическое потряхивание машины нисколько в этом ему не мешали. Это все были привычные, мирные звуки и движения. Но отключиться все равно не получалось, потому что мысли упорно возвращались к Маше, и шея все еще хранила умоляющий охват детских ручонок. «Не уезжай!» Но разве у него были варианты? Не мог же он, по сути, похитить чужого ребенка, заявившись с ним к себе домой? Машу ведь должны сейчас разыскивать! Если не дед и не мать, то какие-то другие родственники. Но что все-таки могло случиться в поселке той ночью, когда ее увезли на машине явно не ласково настроенные мужики?! Кто мог убить Машкиного деда и, как предполагали в сводке новостей, бабушку? Или все-таки маму?

Чувствуя, что сон убегает все дальше, Борис выпрямился, через лобовуху и зеркало заднего вида оценил, на какой стадии находится разгрузка, а потом, не зная, чем себя занять – бесцельно шляться не хотелось, – полез наводить порядок в спальнике. Пакет с грязными Машиными вещами, которые оставалось только выбросить, он пока скинул на пол кабины. И насторожился, уловив необычный звук! Как будто об пол ударилось что-то металлическое, довольно тяжелое. Застежка? Игрушка? Борис не поленился проверить и в застегнутом на молнию кармашке легкой детской курточки обнаружил не игрушку, а ключ. Явно не от дома! Размер был нестандартный, форма была слишком затейливой даже для навороченного домашнего замка, а вот для какого-нибудь сейфа все это как раз бы подошло.

Борис задумался, зажав ключ в руке. Как это могло попасть к ребенку? И знала ли Маша о том, что этот ключ у нее? Скорее всего, нет, иначе переложила бы его, когда переодевалась. А вот если его просто засунули к ней в карман, то она вполне могла его и не заметить на фоне той стрессовой ситуации, в которой оказалась. Но чей он тогда и от какого такого замка? И не связано ли его появление в детском кармашке с той трагедией, что случилась в поселке после того, как Машу уже увезли? Ответов на эти вопросы у Бориса не было, зато появилось веское основание еще раз наведаться в полицейское отделение.