– Светлана Игоревна, у нас пропала дочка, ей всего три с половиной года. Она как раз была с женой, когда произошло нападение, понимаете? – взволнованно заговорил Владислав.

– Я все понимаю и знаю ее историю. Но и вы меня поймите: я отвечаю за состояние пациентки. Ладно, пройдите к ней в палату, только не очень долго, – предупредила врач.

– Спасибо вам, – поблагодарил Преснепольский и бросился в палату.

Мы с Кириллом последовали за ним.

Маргарита Белодворчикова лежала на кровати, глаза ее были закрыты. Это была хрупкая на вид молодая женщина с разметавшимися по подушке каштановыми волосами.

– Рита, – тихо позвал бывшую жену Владислав.

Белодворчикова продолжала лежать все в той же позе.

– Рита, ты меня слышишь? – уже более настойчиво и довольно громко спросил Преснепольский.

– Слышу, – тихим и безучастным голосом ответила Маргарита.

Мы с Кириллом остановились у самой двери и наблюдали за бывшими супругами, за их реакцией друг на друга. Особенно важно было увидеть то, как отреагировала Маргарита. Она не набросилась на Владислава с обвинениями, как можно было бы ожидать, если бы подтвердилась версия о причастности Преснепольского к похищению дочери. Правда, такая ее реакция могла объясняться тем, что женщина находилась под воздействием успокоительных препаратов.

– Влад, где наша Ариша? – спросила Маргарита каким-то шелестящим голосом и добавила: – Она ведь была со мной… а теперь ее нет…

– Рита, нашу Аришу найдут! Ее обязательно найдут, поверь мне, – начал горячо убеждать жену Преснепольский.

– Это я виновата… – снова обезличенным голосом произнесла Белодворчикова.

– Нет! Что ты! Здесь нет твоей вины, слышишь?

– Ты меня успокаиваешь. Не надо, – продолжала Маргарита.

– Рита, послушай меня, все будет хорошо, Ариша обязательно найдется, вот увидишь! Ее уже все ищут!

Я посмотрела на Кирилла, он кивнул и первый вышел из палаты. Я вышла вслед за ним.

– Ну, что? Что скажете, Татьяна Александровна? Владислава Преснепольского можно вычеркнуть из списка подозреваемых? – спросил стажер.

– Я бы пока с этим не торопилась, – ответила я.

– Я просто хотел еще сказать… объяснить то есть, – несколько смутился стажер, – что… наверное, я все-таки неправильно задавал ему вопросы. Не те вопросы, – поправился стажер.

– Нет, вы все правильно делали, Кирилл, – возразила я. – Просто у нас с вами были разные роли. Вы играли доброго следователя, а я – злого.

– Я… я подумал, что если на него не давить, то он лучше раскроет свои истинные чувства, – начал объяснять стажер.

– Да не нужно оправдываться, Кирилл, вы провели хороший допрос и помогли мне. Да и вообще… вы очень многое сделали. Вот и волонтеров подключили, и дворников…

– Просто у меня племянница такого же возраста, как и похищенная девочка, – сказал стажер. – Я как представил, что это могло произойти с Катюшкой…

– Ладно, давайте вернемся в палату, – предложила я, – мне необходимо поговорить с Маргаритой.

Когда мы с Кириллом снова оказались вместе с бывшими супругами, то Маргарита уже сидела на кровати. Владислав устроился рядом с ней, приобняв женщину за плечи.

Увидев меня и Кирилла, Преснепольский с некоторым вызовом спросил:

– Татьяна Александровна, вы, кажется, совсем недавно утверждали, что я причастен к похищению своей дочери. Так вот, в присутствии Риты я могу повторить и даже поклясться, что я узнал об этом, когда уже произошло это преступление. А с вашей стороны просто чудовищно обвинять отца в похищении собственной дочери! – воскликнул Владислав.

– Владислав Семенович, к сожалению, практика доказывает обратное. Но я сейчас говорю не о вашем случае. Кроме того, я предлагаю вам не пререкаться, а подумать, имеются ли у вас враги. Или же люди, которые настолько негативно к вам относятся, что могут пойти на самые крайние меры. Такие, как похищение вашей дочки, – сказала я.