Традиционная элита не имеет будущего.

По причине отсутствия городов.

То есть традиционную элиту ревокон лишает будущего по причине отсутствия у нее способности к усложнению, и в первую очередь ответственности за судьбы людей чужих, людей чужой крови. ЗеРоты – элита традиции заботятся о своем народе, выделяют его из массы чужих людей. ЗеЛоты наоборот, заботятся о своем народе через любые обстоятельства. ЗеРоты, выражаясь современным языком, это условные националисты, зеЛоты наоборот, интернационалисты. Получается, что зеротам легче управлять обществом, если оно упростится. Зероты хотят упрощения и вечного доминирования среди своих людей, своего народа. Зелоты принимают усложнение обязанностей как необходимое условие прогресса своего народа, который должен учиться в мировой мастерской и брать оттуда самое лучшее.

Но значит ли упрощение зеротов, что их народ должен вернуться к исконным народным промыслам, снова заниматься охотой и рыболовством или выпасом скота, например? Зелотам же важно сохранение ответственности за всех, эдакое гуманистическое усложнение, он хотят научить и научить всех.

Зеротная вечность.

Таким образом, традиционный народ может остаться в вечности благодаря своей традиционной же элите, если в народе и окружающих обстоятельствах нет изменений. Так и есть. Можно привести в пример всех первобытных общин, что до сих пор занимаются древними промыслами, тем, что делали далеких предков и больше им ничего не надо. Пигмеи любят свой экваториальный лес, а лес любит своих пигмеев…

Зероты или традиционная элита никогда не пойдут на изменение.

Любое изменение – это нарушение баланса. Зероты пойдут на изменение только под влиянием изменившихся обстоятельств. Например, произойдет изменение климата. И тогда происходит так называемое Великое переселение народов, а вместе с тем и некоторое изменение народных привычек. Ведь земли, куда придут массы зерефов, имеют свою элиту и свои законы.

Но все равно, зероты не признают ничего, кроме силы.

В зерефной рефлективности понятие силы на первом месте. Сильный значит достойный. Не воинственный, добрый, отзывчивый значит слабый. По этому легко понять, что рядом и с зерефной справедливостью нет никакой доброты и нет никакой отзывчивости и заботятся зерефы друг о друге, потому что на заботу о родне смотрят тысячи глаз такой же родни, что есть позор, если хоть пара глаз доложит о факте незаботы. То есть зерефам совершенно не важно, что получишь ты от своей доброты, для них важно, что получат они. Дальше они могут тебя забыть. Ведь ты для зерефов хоть и хороший человек, но все таки слабый. Если ты откажешь зерефам, они будут признавать тебя за потенциального элитария. Потому самый лучший человек для зерефов – вождь.

Вождь отказывает всем лукавым зерефам.

Если он будет принимать всех зерефов в своем кабинете, то какой же это вождь? Тем более он знает зачем они пришли, они знаеют его, а он их… Если к зероту пришли его зерефы и хотят научить его новым правилам, он прикажет их казнить (это конечно крайность и сказана для примера, тем более тут рассматривается зерот средневековья – Ревкон.).

К зероту конечно должны прийти люди другого народа, уважаемого и могущественного. Представитель неуважаемого и может быть уже не могущественного народа для зерефа это, скажем сразу, ноль. Может быть по старой памяти он его уважит. Выслушает и проводит. Но зерефу доставит особое наслаждение, если он представителя былого могущества подчинит себе или увидит его просьбы и унижения (здесь речь идет только о зерефах, и традиционных людях, их рефлексах и повадках – Ревкон.)