– Где именно? – Демон посмотрел на Харю.

– Что? – бандит вздрогнул и затрясся.

– Ноутбук!

– На шкафу, – буркнул Харя.

Демон поднялся со своего места. Харя тоже попытался последовать его примеру, но не успел. Удар в переносицу опрокинул его вместе со стулом на пол. Перова вытянула шею и с восхищением заглянула за стол.

– Завидую мужикам! – восторженно сказала она.

– Каким? – не понял ее Демон.

– Которым вот так вот можно. – Она сжала кулачок и ударила невидимого злодея.

Демон подошел к Ревуну и стал освобождать от скотча его рот. Ленту он обмотал вокруг головы, поэтому бедняге пришлось помучиться.

– У-уу! – выдохнул Ревун, когда остатки клейкой ленты с клочьями вырванных волос и щетины упали к ногам. – Звери!

Он был мокрым от пота и заметно похудел. По крайней мере, так казалось.

Демон набрал номер Свища и поднес трубку к уху негодяя.

– Повтори, – потребовал он.

– Да, – выпучился Ревун, когда на том конце ответили. – Это я… Дело есть… Встречаемся у меня дома… Как когда? Вчера! Давай живее!

– Молодец, – похвалил Демон, беря со стола скотч.

– Может, не надо больше? – взмолился Ревун.

– Что? – спросил Демон, делая вид, будто не понял, о чем речь.

– Все! – выкрикнул Ревун.

– Надо. – Демон приладил ленту к губам.

Вскоре в дверь позвонили. Демон прошел в коридор и заглянул в глазок. На площадке стоял Свищ. Он открыл замок, схватил бандита за одежду на груди и рванул к себе. Не успев опомниться, Свищ охнул от удара в голову и сник. Демон подхватил его под руки и втащил в зал.

– Давай следующий листок! – поторопил он Перову…

На улице шел мокрый снег. В машине было тепло и уютно.

– Их точно посадят? – зачем-то спросила Перова.

Глядя вслед поднимающемуся по ступенькам РОВД Ревуну, Демон повернул ключ зажигания и заверил:

– Можешь не сомневаться.

– А если Ревун расскажет, каким способом ты вынудил его написать признание? – спросила Перова и зевнула, запоздало прикрыв ладошкой ротик.

– Вряд ли. – Демон включил левый поворот и тронул машину с места.

– И все-таки? – не унималась она.

Демон уже понял, бедняжку разморило от выпитого и она говорила, чтобы не уснуть.

– Меня все равно пару месяцев здесь не будет, – признался он, сворачивая на дорогу. – А там не знаю…

– Ты уезжаешь? – встрепенулась Перова.

– Пристегни ремень, – напомнил Демон.

– И все-таки? – она щелкнула замком.

– Уезжаю, – подтвердил он, размышляя, правильно или нет он поступает, решив принять предложение Федосова.

Олег выбрался из боевого отделения и сел на башню.

– Все прошли? – спросил Монах с затаенной надеждой во взгляде.

Олег посмотрел в сторону навеса, под которым вповалку лежали курсанты.

– Годфри! – позвал он.

Форма у помощника была на пару размеров больше, отчего он походил на несуразного колобка.

– Здесь я, подполковник Олег! – откликнулся Годфри и поднялся с земли.

– Уводи людей на обед!

– Подполковник Олег, – передразнил Монах.

– Хорошо, что не вождь, – расстроенно вздохнул Олег, глядя вслед идущим по дороге бойцам.

Проблемы росли как снежный ком. Он уже не знал, за что хвататься. Кроме своих хлопот, после отстранения Угрюмова добавились и общие проблемы. Офицеров то и дело выводили из строя кишечные инфекции и возникающие ни с того ни с сего сыпи. Да что там говорить, без акклиматизации любая рана становилась опасной и превращалась в язву. Из-за влажности и жары сразу начиналось воспаление. Быстро таяли запасы взятых с собой из России лекарств. А между тем близились экзамены. На фоне отсутствия у местного населения рвения к учебе это вызывало беспокойство, которое перешло в тревогу. Курсанты словно отбывали повинность. Это было видно во всем. Они с видимым нежеланием, словно делая одолжение, повторяли вслед за переводчиком эксплуатационные параметры двигателя, нехотя записывали за ним материал и при каждом удобном случае засыпали.