Только слепой не заметит того, что абсолютно все здесь имеет некий сексуальный подтекст, он буквально сквозит в воздухе: начиная от обтягивающих костюмов, заканчивая воздушными гимнастками, раздвигающими свои длинные ноги в чувственных позах.

– А ты?

– Я… оказалась здесь случайно. И до сих пор хочу сбежать.

– Расслабься немного, здесь никто не станет нападать на тебя… до начала игры, – Кира снова усмехается, а мой желудок непроизвольно сжимается от ее последних слов.

– Что ты имеешь в виду? – интересуюсь я, но Кира уже внимательно смотрит куда-то поверх моей головы.

Раздается пронзительный звук, напоминающий четкий удар в гонг.

– Похоже, начинается самое интересное, – девушка кивает в сторону центральной круглой сцены. – Держись поближе ко мне, Ава. Кто знает, может я стану твоей доброй феей… или злой ведьмой, – весьма противоречиво наставляет она.

От ее слов по спине бегут мурашки. Я не знаю, кто она – друг или враг, но сейчас, в этой давящей толпе, она единственная, кто хотя бы разговаривает со мной. Пусть даже в такой пугающей манере.

Свет на импровизированной сцене становится ярче, и толпа начинает затихать, переставая перешептываться. Кира берет меня под руку, и я не сопротивляюсь. В конце концов, лучше стоять рядом с потенциальной злой ведьмой, чем потеряться в море незнакомых лиц.

Внезапно музыка обрывается. Властный механический и оттюнингованный голос, от которого по коже бегут мурашки, разносится над террасой:

– С вами говорит Идол. Прошу всех собраться у Столба Правосудия.

Толпа вокруг меня приходит в движение, но я замираю. Что-то подсказывает мне – настоящее представление только начинается. Все, что было «до» – лишь легкая закуска к основному блюду. Главное, не быть съеденной на десерт.

Толпа сгущается вокруг так называемого Столба Правосудия – массивной конструкции из черного мрамора и хрома, увенчанной голографическим дисплеем. Я чувствую, как чье-то плечо задевает меня, и поворачиваю голову. Рядом стоит мужчина в маске ворона, его темные глаза встречаются с моими.

– Первый раз на подобном мероприятии? – шепчет еще один незнакомец. Я сдержанно киваю, не в силах отвести взгляд от иссиня черных перьев, украшающих его лицевой аксессуар. – Не бойся, это просто игра. Гарантирую, по-настоящему здесь никто не умрет. Разве что от удовольствия.

По-настоящему.

А как еще можно умереть? Как моя сестра? Просто кануть в лету, раствориться в пространстве?

Внезапно Столб оживает. Голографическое изображение Идола материализуется перед нами – человеческая фигура, состоящая из множества светящихся частиц. Его лицо постоянно меняется, перетекая из одного образа в другой, но все они чем-то навевают мысли о богах Олимпа.

– Приветствую вас, смертные, – его голос звучит одновременно отовсюду, вибрируя в костях. Я вновь замечаю колонки, прикрепленные к пальмам, скалам и расставленные по периметру пределов особняка. – Сегодня вы все здесь ради одного – ради Игры.

– Мы здесь ради бабла, – фыркает женщина справа от меня. На ней маска японской лисы кицунэ и красное платье, расшитое рубинами. – Может быть, стоит сразу разделить его на всех присутствующих? Сумма довольно крупная, всем хватит даже пятнадцатой части от банка!

Я не сразу понимаю, что происходит после ее возмущенной реплики. Женский голос, полный боли, надрыва и отчаяния, прорезает тишину – и в следующую секунду воздух наполняется треском электричества и приглушенным криком. Мое сердце пропускает удар.

Женщина – кажется, она стояла всего в паре метров от меня – дергается, словно марионетка в руках безумного кукловода. Ее тело выгибается неестественной дугой, пальцы скрючиваются, как птичьи когти. Я вижу, как по ее смарт-часам пробегают синие искры, впиваясь в кожу, как крошечные электрические змеи.