– Разрешите пройти, – говорит, – на вас поступило заявление от гражданки Пестрой. Жалоба. На вас.

Я сначала находился в недоумении, а потом вспомнил недельной давности случай.

– А! Было дело. Проходите на кухню. Чайку вскипятим. Расскажу суть.

Участковый, сначала настроенный на резкий разговор, смягчается, добреет. Мы располагаемся на кухне, и я веду свое повествование в деталях.

– Нет. Ну все понятно, – по ходу перебивает меня милиционер, – кто проживает на вашей жилплощади еще, кроме вас? Кто прописан или непрописанные имеются? Таджикам не сдаете комнаты? Цыганам?

– Да я как бы один живу. Давно один. Много лет.

– Нет. Подождите! Вот тут. Смотрите. У гражданки Пестрой в заявлении написано, что еще есть Степан. Тот самый Степан, который издевался над собакой гражданки Пестрой. Как он давно проживает, на каких правах, какого года рождения и кем вам доводится?

Я улыбнулся:

– Степан – это и есть кот. Тот самый кот, который поцарапал собачку старушки.

В этот момент я краем глаза замечаю какое-то шевеление у входной двери на кухню. Осторожно скашиваю глаза и вижу, как из-за дверного косяка выглядывает огромная рыжая морда. Зеленые глаза кота настороженно округляются, завидев незнакомца. Участковый оборачивается в направлении моего взгляда.

– Кстати, знакомьтесь. Вот и он, Степан, – сказал я.

Участковый присвистывает:

– Вот это тигр. Тигр прям.

– А я что говорю. Да вы не беспокойтесь, характер у него покладистый, мягкий. Милый кот, если его не обижать, – говорю я.

Тем временем кот нюхает розовым носом воздух и уходит.

– Ничего больше не хотите по существу дела сказать? – милиционер опять становится серьезным.

– А что еще сказать? Выдумала бабушка почти все, кроме имени кота. Вы спросите у соседей по площадке про меня. Утром на работу, вечером с работы. Кот один дома. Он тут, что ли, дебоши устраивает?

Уже у входной двери участковый, прощаясь, подал мне ладонь для рукопожатия.

– Извините, если что не так. Сами понимаете – поступил сигнал. Обязан проверить. Что касается собачьих разборок, то это не по моей части. – Потом он подумал и добавил: – На всякий случай в паспортном столе все-таки возьму выписку. По закону я должен дело до конца довести. Точно у вас Степана нет?

Я развел руками в стороны.

– Всего доброго, – попрощался участковый.

Бабка с того дня обходила меня стороной, сверкала издали злыми глазами и отворачивалась, когда мы случайно пересекались у входа в подъезд. Еще через месяц в почтовом ящике я обнаружил конверт со штемпельной розовой надписью «повестка в суд». Разорвав конверт, я достал приглашение для явки на судебное заседание и копию искового заявления. Насколько мне позволяет память, оно начиналось так: «Глубокоуважаемый господин судья. Ваша честь. Обращается к Вам жительница дома по улице Пролетарской, дом 15, квартира 16, гражданка Пестрая. Пятнадцатого числа этого года при выполнении должностных обязанностей моя собака была укушена Степаном, незаконно проживающим в квартире гражданина Иванова. Прошу вас…» И тому подобное. Закончилось все, конечно, в мою пользу. Никто не смеялся, протокол не позволял, и вообще – формат. Бабка с того заседания выскочила вся красная как рак.

– Я найду на вас управу. Я буду жаловаться прокурору, президенту. Я до папы римского дойду, – кричала она, спускаясь по лестнице на первый этаж судебного здания.

Вот такая история, Ген. На ровном месте. Так рождаются анекдоты. Пойду я. Степан мой проголодался, наверно. Ты это, заходи при случае. Познакомлю. Кот занятный.

Есть такая пословица: по одежке встречают, по уму провожают. Только, как мне кажется, в наше время она уже работает немного иначе. У нас теперь все по-другому: по одежке встречают, по деньгам провожают. Понял я это после одного случая, который со мной произошел в середине девяностых. Работал я тогда в Волгограде в одной фирме среднего калибра с романтическим логотипом «Данко». Никакого отношения к легенде звучное название, конечно, не имело. Все было проще. Творцы-учредители решили взять начальный и конечный слоги фамилии вождя компании. Налоги не платили, зарплата в конвертах вручалась, вместо бензина покупателю растворитель отгружали. Черную получку начальник наш часто задерживал, бывало, что и вообще не давал, если настроения у него не было. Уйдешь в отпуск, выпросишь аванс, а когда спустя неделю из какого-нибудь Геленджика вернешься, задашь вопрос о зарплате, то начальник и говорит, что все тебе как бы уже было выдано и больше не полагается. Но коллектив в целом хороший был. Сплоченный, дружный и наполненный в те мрачные времена каким-то необыкновенным духом оптимизма. По рабочим дням бесплатная столовая с домашней кухней. В день зарплаты могли в местном армянском кафе а-ля Gayane’s покутить: хаш, разносолы, шашлыки, коньяк, танцы. Дни рождения свадебными застольями накрывали в офисной столовой. Новогодние торжества проходили с карнавалами и конкурсами в ресторанах. А восьмого марта все здание «Данко» наполнялось благоуханием букетов цветов.