Например человек едва ли не с пелёнок любит ловить рыбу. А потом выясняется, что ему достаточно обратиться к своей уникальной особенности, влить незначительную крупицу магической силы, и через несколько минут вокруг его крючка соберутся все обитающие в водоёме осетры.

Со мной не происходило ничего. Попытки увлечь каким-либо делом всегда заканчивались провалом, я оставалась равнодушна. Всё изменилось в тот день, когда отчим, скрепя зубами, позволил забраться в сундук с вещами отца.

Этот сундук доставили из родового замка, который, после долгих разбирательств, вопреки принятому правилу, перешёл к двоюродному дяде. Нас с матерью лишили большой части имущества, отчим был предельно недоволен, рычал на всех, и особенно на меня.

Ведь родись я парнем, то земли Тарс-Мараев отошли бы мне. А так – остались лишь те, что были назначены отцом в качестве приданого.

Впрочем, не важно. Не о землях речь.

Мне позволили заглянуть в сундук, и я моментально влюбилась в одну безделушку. Невзрачная игрушка – деревянный человечек, сломанный лет сто назад.

Я сначала не поняла зачем отец её хранил, а потом обратила внимание на клеймо – это была реликвия, память о знаменитом предке. Выпустить из рук человечка с треснувшей головой и оторванными ногами я уже не могла.

Я пристала к плотнику, заставив вытачить для игрушки новые ноги. Раздобыла очень хорошие краски и идеальный лак. А когда привела человечка в порядок, ощутила странный отклик, который шёл от этого предмета. Действуя инстинктивно, я обратилась внутрь себя и влила крупицу магии. Через несколько минут человечек затанцевал.

Тут то и выяснилось, что игрушка не простая. Каким-то образом мне удалось наладить связь с творением Кейра и починить.

После этого мама сияла, ведь все решили, что мой талант лежит в области артефакторики. Но нет, на другие предметы умение не распространялось. Мне приносили очень много артефактов – не откликнулся ни один.

Дальнейшие разбирательства привели к выводу – мой талант касался лишь изделий, созданных Кейром. При том, что подобных вещиц в мире почти не осталось, пользы от умения было ноль.

Я даже развить его не могла, потому что для развития нужна практика! Тот факт, что прямо сейчас я стояла напротив сложнейшего магического «механизма» был ни чем иным как иронией.

Задача нереальная. Невозможная во всех смыслах.

Но времени-то у меня много? Так почему бы нет?

Я провела пальцами по прохладной каменной поверхности и, повернувшись к слуге, велела:

– Будьте добры, доставьте сюда диван.

Мужчина очень удивился, но герцогине не перечат.

– Ещё нужен толстый ковёр и подушки, – добавила я.

В округлившихся глазах легко читался вопрос «зачем?», однако пояснять я не стала. Вообще не собиралась обсуждать свою задумку с кем-либо. Талант в зачаточном состоянии, арка огромная, а в повреждениях не смогли разобраться даже профессионалы. Так зачем баламутить людей?

Ну и самое, пожалуй, главное – я понятия не имела что делать. Мой опыт ремонта изделий Кейра был старым, интуитивным и единичным. Он не внушал доверия от слова «совсем».

Слуга хотел выполнить распоряжение позже, но я отрицательно качнула головой и добавила:

– Несите сейчас.

Мужчина склонился в поклоне и вышел. Я же опять повернулась к арке и принялась щупать камень. Мне не чудилось – отклик действительно был.

Сразу вспомнился ликбез Грея о том, почему в Нортейме такие сложности с порталами. Эта, главная арка, являлась чудом уже на том основании, что находилась в столь нестабильной с точки зрения магии местности.

Как Кейру Мараю удалось соединить арку с другими, а потом ещё заставить всю сеть работать, я вообще не представляла.