– Там ребята хотят нанять микроавтобус и ехать либо в Вену, либо в Словению, – сказала она, – присоединимся?

– С вами запросто.

– И с вами тоже, – улыбнулась она.

Я внимательно посмотрел на даму. Откуда так знакомо это лицо….

– Меня зовут Дарья, – протянула она руку.

– Павел.

– Сдаём билеты?

– Сдаём! А ребят вы знаете?

– Что вы, совсем нет.

– Не боитесь?

– А чего? – засмеялась она, – не думаю, что они заказали проблему в природе, чтобы потом заманивать и грабить туристов.

– А вы в турпоездке?

– Нет, по личным делам. А вы?

– Работаю.

– На хозяина ламборгини цвета спелого абрикоса?

– Вот откуда вы меня ведёте! Гадаю, чем привлёк к себе такую даму, а оказывается, чисто меркантильный интерес. С Марком мы сотрудничаем. Оба трудимся в государственных корпорациях. Но машина у него личная.

– А я просто обожаю этот цвет и всегда обращаю внимание и на обладателей вещей этого цвета.

Несмотря на активный позитив, в моей незнакомке была какая-то затаённая грусть. Иногда её взгляд на мгновение становился отрешённым, хотя она продолжала говорить или слушать меня, не теряя нить разговора. Меня всегда поражала эта способность женщин одновременно делать несколько дел и при этом сохранять логику и последовательность во всех направлениях. Мне это было недоступно, и я долго комплексовал по этому поводу, а потом узнал об особенностях мужского и женского мышления и перестал расстраиваться – в конкретном вопросе мы мыслим глубже. Так утверждают психологи.

Позвонил Марк и отговорил нас от автомобильной поездки, сообщив, что эта европейская проблема отмены полётов разрешится в течение двух-трёх дней и нечего, и мы отправились в маленькую гостиницу в пригороде, о которой знал Марк, и не знали вездесущие туристы, и где можно было провести маленькие каникулы.

Суета последних дней, постоянное изменение ситуации плохо сказались на моём настроении и самочувствии. Я лежал в маленькой комнате на почти удобной кровати и пытался уговорить головную боль уйти погулять куда-нибудь от меня подальше. Тихо постучали в дверь и, не дождавшись от меня ответа, кто-то вошёл в номер.

– Это вы, Даша? – cпросил я, уловив знакомый запах духов.

– Пойдёте ужинать?

– Не могу, голова болит.

– Я вам сейчас принесу одну вещь, попробуем спасти вас.

Вокруг горла закрепили какой-то воротник, он вытянул мою шею, как-то распрямились плечи, и боль потихоньку ушла.

– Вы волшебница, Дарья.

– Нет, только учусь. Мне он помогает.

Мы вышли из прохлады каменного дома в напоённую теплом сумеречную улицу. Где-то загорались фонари, подвешенные у крыльца дома или у входа в магазин. А некоторые улочки оставались тёмными и от этого казались таинственными, но мы и туда заходили без страха. И большие и маленькие города на юге, в любой стране имеют общее свойство быть очень домашними в вечерние часы – открыты окна домов, доносится запах готовящейся еды, слышны разговоры. Совсем немного людей встретилось нам на улицах. Наверное, молодые не успели вернуться из города, а старики уже усаживались перед телевизорами. Свернув в очередной раз, мы оказались перед небольшим ресторанчиком с выносными столиками под навесом, на другой стороне улицы стоял двухэтажный дом с освещёнными окнами. Моя спутница внезапно остановилась, я оглянулся на неё и меня поразили её широко открытые глаза.

– Боже! – прошептала она.

– ?

– Давайте поужинаем в этом ресторане. Мне так хочется посидеть здесь.

Она молчала за ужином, только постоянно оглядывалась, что-то рассматривала. Мне показалось, что она пытается запомнить это место, впитать в себя окружающее не только глазами – её ноздри подрагивали, но она вдыхала не запах еды или деревьев, которые, утомившись после жаркого дня, отдавали свой неповторимый аромат. Мне показалось, что она вдыхает запах времени.