– И всё же слабая… – напыщенно протянул мужчина.

Карие глаза ведьмы неприятно вспыхнули в полутьме, становясь медово-желтыми и озаряя лицо девушки золотым сиянием. Волна возмущения поднялась, накрывая сознание Ви с головой.

Она слабая? Да как он смеет! Она пришла сюда, вся расфуфыреная, платье это дурацкое надела, а он упрямится и не может по человечески рассказать о контракте? Чего он хочет добиться этими оскорблениями?

Сжав кулачки, ведьма гордо подняла подбородок и хотела уже возразить, что лучше неё ведьмы он не сыщет во всем междолесье, для чего бы она ему не требовалась, но остановилась. С чего ей вдруг что-то кому-то доказывать? Она уговорила себя придти в трактир только лишь, чтобы выяснить дополнительные сведения, но раз уж дранг не желает вести дела по нормальному… Так пусть он и катится куда ему там надо со своим договором! А у Викки между прочим дела. И выходной подходит к концу.

Взяв со стола увесистую гроздь винограда, девушка встала и направилась к двери, бросая через плечо:

– Это я забираю за моё потрачено время.

И вышла прочь.

Ник был озадачен, растерян, зол и самую малость восхищен.

«Не смог удержаться, придурок… – выругался он про себя. – И зачем злил ведьму? Неужели и вправду думал, что она решится доказывать, что я не прав и подпишет контракт?» – подумал он, погружаясь в свои мысли.

Возвращать ведьму, а уж тем более извиняться перед ней за хамское поведение, дранг не спешил. Где-то на краю сознания Викки ещё теплилась мысль, что поведение древнего – это какая-то ошибка, неудачный спектакль.

«Ведь общались же нормально?.. – простонала Викки про себя. – Какая муха его укусила.»

Ягоды, как и весь ужин в целом, оказались фантастически вкусными. Отыскать такие в средней полосе было настоящим чудом. Хоть какой-то смысл был от её похода и знакомства с этим, как его, Николастелианом.

Вспомнив синие глаза и мягкие длинные локоны, кусочек загорелой кожи выглядывающий из под белой рубахи… Нервно выдохнув ведьма выругалась. Пусть катится, гад чешуйчатый ко всем праотцам или кто у него там, а у неё и своих забот полно.

Влетев в лавку трав и пряностей, Викки замерла, рассматривая презабавную картину.

Золина держала на руках брыкающуюся голову мертвяка и пыталась влить ему в рот некую настойку. Феофан не сдавался, отбивался и орал благим матом.

– Убивают! – пробасили голова. – Калечат!

Несколько раз фыркнув, старушка зло плюнула и оставив голову на столе.

– Невозможно. – выдохнула она. – Он совершенно невыносим!

– Я просил настойку! – взвыл Феня. – А ты мне что? Ты мне воду святую в глотку прям! Ууу… Виккочка… – взмолилась голова. – Девонька моя родная, забери меня от неё. Всеми Богами клянусь хлопот от меня не будет, только этой карге не оставляй!

Золина подскочила на месте, уязвленная нападками упыря.

– Забери его светлейшего ради… – взмолилась травница. – Видеть эту неблагодарную морду здесь не хочу!

Подхватив нечисть, Викки глубоко поклонилась старушке.

– Вы простите его. – попросила ведьма. – Он сильно не в себе.

– Да что с него, упыря взять. – махнала рукой Золина. – Он то и при жизни был не подарок.

Осмотрев посетительницу цепким взглядом, женщина вдруг приподняла бровь и строго сложила руки.

– И где это ты была?

Осмотрев себя беглым взглядом, девушка поправила платье и пожала плечами.

– По делам ходила. А что? Что-то не так?

Улыбнувшись хитрой улыбкой, травница качнула головой.

– Всё так… – пропела она. – Всё так, как и должно быть, девонька. Всему своё время, и видно оно пришло.

От слов женщины ведьме стало как-то не по себе. Что вообще за день то сегодня такой? Ещё раз, поблагодарив старушку за помощь и забрав покупки, Ви вышла на улицу. На секунду ей показалось, что в трактире мелькнул знакомый силуэт.