- Ты не ошибся игровой комнатой? – спросил у него, пока малой седлал мотоцикл.

- Та, что на первом этаже - для маленьких, - фыркнул он.

- Но тебе всего пять лет.

- И чё? – выпучил он глаза. – Плати давай, я кататься хочу.

- Сёмка, опять от мамки убежал? – вырос рядом с нами какой-то мужик.

Надо запомнить, что пацана зовут Сёмой.

- Она мне разрешила, - как-то не очень добро ответил мой мелкий компаньон и зло смерил взглядом этого мужика.

- А если я расскажу, - подтрунивал мужик.

- Тогда Паша тебя побьёт, - нашелся Сёма с ответом, отчего мои брови исчезли со лба.

- Паша? Это кто такой? – чуть подался вперед мужик.

- Это я, - пришлось немного оттеснить его рукой, так как его пузо вот-вот грозило раздавить пацана, которого мне еще потом нужно вернуть в том виде, в котором я его забирал. – Павел, - подал ему руку для пожатия, на что в ответ он смерил меня оценивающим немного брезгливым взглядом, и, нехотя, пожал мне руку.

- Паша, значит. Угу, - задумчиво протянул он и потер толстыми пальцами свой гладкий подбородок.

Еще раз посмотрел на меня и на Сёму, и предпочел уйти в направлении мне неинтересном.

- Это твой друг? – спросил я у пацана.

- Нет, это гоблин, - пробубнил, совершенно теряя настроение.

- Почему «гоблин»?

- Его мама так называет, - совсем раскис пацан. – Он к ней всегда пристает. Я когда вырасту, побью его.

- Думаешь, получится? – спросил, между делом, доставая купюры из кошелька, чтобы оплатить ему этот автомат. – Видел, какой он здоровый?

- А я его сильно буду бить. Ногами. И палку еще возьму у Лёшки – соседа, - оживлялся он по мере того, как автомат съедал мои деньги.

- А, ну, если палкой, то тогда ладно, - многозначительно закивал. – А как он к твоей маме пристает?

- Трогает ее, а ей это не нравится. Она один раз, даже ножницы ему в руку воткнула, но сказала, что это случайно, а мне кажется, что специально, - говорил он, всё больше затягиваясь в игру, когда на экране загорелись цифры обратного отсчета.

Проследил взглядом направление, в котором ушел тот мужик, лапатель чужих жен и не увидел ничего. Даже удивительно, что он смог так быстро ретироваться.

Сёма решил испробовать все автоматы, которые были в этом зале. Я устал стоять рядом с каждым из них и страховать пацана, который в пылу игры не контролировал самого себя, прискакивая на месте, как ужаленный. Все мои возмущения по поводу того, что нужно быть тише и прижимать зад к стулу крепче, были благополучно пропущены его лохматой головой. Пацан был на кураже и класть хотел на моё неудобство.

Всеми силами молился о том, чтобы Катя скорее купила всё, что хотела и мы со спокойной душой вернулись домой, чтобы я мог лечь в своей комнате и ни о чем не думать. Даже о том, что одного шерстяного говнюка надо будет выгуливать.

В кармане ожил телефон. С облегчением увидел, что звонила дочка. Значит, путь к свободе близок, и пацан скоро спрыгнет с моей шеи.

- Пап, - голос дочери был на удивление бодрым. – Ты голодный? А Сёма?

А Сёма выпил с утра цистерну энергетиков, судя по всему…

- Немного голодный. Едем домой? Ты всё купила?

- Мы с Соней купили сапоги и мне еще пуховик, новую шапку и перчатки, - восхищенно вещала Катя. – Представляешь?

- Представляю, - выдохнул я безрадостно, представляя, во сколько мне всё это обойдется.

- Так ты голодный или нет? – повторила свой вопрос Катя.

- Конечно, они голодные, - послышался голос разорительницы моего кошелька и Катиной подруги – Сони. – Скажи Сёме, чтобы шел к коровке, он знает, где это.

- Пап, скажи Сёме, чтобы шел к коровке. Мы тут вас ждем.

- Понял, - выдохнул я. – Сейчас придем.