Выхожу — смотрю: на шее цепь порванная болтается, а на крылечке документ мой лежит. Увидел меня радуется, прыгает, «волчком крутится». Охотники были поражены преданностью собаки и отстали от нас.

И как-то по осени слышу, браконьеры лес рубят. Ну я туда и поспешил. Работа у меня такая. Подъехал ближе, гляжу, а у них в руках ножи, и даже у одного ружьишко было. Наверное, человек трое... тогда с перепугу не разглядел.

Понял я, дела мои плохи. За браконьерство в те времена государство строго наказывало. Вот им и выход один — убить меня.

Жулик, не задумываясь, бросился на нарушителей. Тот, что с ружьём — выстрелил. Стулик на дыбы встал и пулю на себя принял. Я подумать не успел, а конь уже во всю прыть помчался домой.

Жулик не смог убежать. Его сильно ножами порезали. Нашёл я его потом, весь истыканный был. Лежит, кровью истекает, даже не скулит, лишь смотрит на меня — прощается. Вот как он мне отплатил за спасение.

Таня после этого рассказа расплакалась, но дедушка, вздохнув сказал ей: «Не плачь, Таня, у каждого существа свой век и своя судьба. Он достойную жизнь прожил»

Таня ещё раз погладила статуэтки пса Жулика и коня Стулика, улыбнулась им как живым, после прошла в другую комнатку.

На столике лежала упаковка с надписью: «Для Марины». Вот за ней-то и зашла Таня, чтобы отвезти изделия в эзотерический магазин-кафе.

9. Глава 8. Разговор по дороге в кафе

Никита вышел из отдела. Одет он был в джинсы, футболку и кроссовки. По началу на работу приходил в чёрном костюме, но заметил, что остальные сотрудники одеваются просто, а костюмчики их хранятся в шкафу.

За порядком следила Ольга. Никита так понял, что это её основная работа. Она даже завтрак для всех готовила, а на обед и ужин заказывали доставку.

На улице было жарко.

— Никит, подожди.

Его догнал Саня.

— Я с тобой пойду. В отделе скукота. В документах разбираться совсем не в кайф. Или ты на машине собрался ехать? Нет, так не пойдёт. Кафешка рядом. Идём пешком, развеемся.

Никита напрягся.

— А ты ну-у, как бы... — и показательно щёлкнул пальцами.

— Нет, не это, — смеясь перебил его Саня. — Не бойся. Всё окей будет. Да и сам знаешь, ты ведь тоже подписывал договор. Это мы в отделе немного друг над другом подтруниваем.

— Вдвоём веселее, идём, — согласился Никита и официально обратился к коллеге: — Александр Николаевич, может расскажешь мне...

Саня поморщился:

— Никит, ты... зови меня по-простому. Окей!

— Окей, — Никита улыбнулся.

На прошлой работе привык называть коллег по имени отчеству, а здесь... и работа вроде бы серьёзная, но отношения между сотрудниками — братские. Так-то понятно, все они были немного не от мира сего и необычные способности единили.

По сути, только на работе Никита мог быть откровенным, ну не пойдёт же он рассказывать друзьям... Н-да, друзьям лучше ничего не рассказывать. И главное, никакого карьерного роста. Никто не стремится, как на прошлой работе, подсидеть, сдвинуть твои заслуги.

Хотя и заслуг пока у Никиты не было. Пока он даже не понимал, в чём заключается его работа. В прошлом было всё ясно: есть преступление, нужно расследовать. Сейчас преступление тоже есть, но его отправили в магазинчик, и что же там делать?

Саня бодро вышагивал рядом. Одет он был в новомодные джинсы с дырками, в чёрную футболку с капюшоном и яркой надписью: «Обычного парня Саней не назовут», да и причёска с длиной чёлкой дополняла образ; высокий, поэтому слегка ссутулился и как оказалось, был весьма разговорчивым.

— Я тоже по началу со всеми вежливо говорил. Но Игорь и Павел всё мне объяснили. Не поверишь, Ольгу вообще как-то тётей Олей назвал. Вот это был словесный гром! И переосмыслил тогда я свою жизнь, особенно отношение к женщинам.