– Приятно познакомиться, – подал наконец голос монарх. – Не уделите ли мне минутку вашего драгоценного внимания после того, как откроете со мной бал?

Принц обиженно взглянул на отца, но тот не обратил на него никакого внимания. Люба слегка опешила от ультимативного приглашения на танец и бросила вопросительный взгляд на опекуна. Тот, не меняя надменного выражения, слегка кивнул.

– Почту за честь, – вышло слегка сдавленно, но девушке позволительно волноваться в столь почтенном окружении.

Отходя в сторону, она поймала хлесткий, как нагайка взгляд. Утонченная брюнетка, одетая в дивное лиловое платье и сверкавшая минимум десятком украшений на всевозможных местах, с неприкрытой ненавистью смотрела в ее сторону.

– Фаворитка, – шепнул Любе на ухо маг, уловив реакцию. – Ты лишила ее одной из главных привилегий вечера – возможности открыть бал. Можешь гордиться.

Как ни странно, но несмотря на щекотливость ситуации, волнение улеглось, как только зазвучали первые аккорды менуэта. Плавные движения, более чем пионерское расстояние между партнерами и неспешная беседа. Голос короля, густой и низкий, очаровывал своей мужественностью. Если не смотреть на глубокие морщины, избороздившие лицо, да седые волосы, можно было подумать, что он могучий воин, эту особую стать не мог скрыть даже почтенный возраст. Упрямый квадратный подбородок, обрамленный аккуратно подстриженной бородой, острый взгляд голубых, немного выцветших глаз. Картину слегка портила старческая пигментация и слегка оплывшая фигура, хотя чувствовались и сила в руках, и мужской магнетизм.

Принц серьезно проигрывал рядом с отцом. У его высочества был мягкий округлый подбородок, курносый нос, полные губы, румяные щечки и светлые кудри. В детстве с него можно было писать херувимов, зато сейчас… Единственное, что подкупало, – это его искренняя радость от встречи с внезапно появившейся невестой, не замутненная сомнениями и подозрениями. Сущий ангел, право слово, весь в покойную матушку, как просветил в свое время Любу учитель.

– Где же вы пропадали столько времени, прекрасное видение? – прощупывал почву Базальд.

– Мы с нянюшкой ткали ковры на заказ. – Смущенный взгляд на натруженные в процессе освоения ремесла руки. – Она меня всему научила.

– Вот как? – Ласковое поглаживание слегка шершавых от мозолей пальцев. – Кажется, я припоминаю: приятная такая женщина, слегка полноватая.

– О, вы, должно быть, путаете ее с гувернанткой. – Люба быстро уловила, куда клонит потенциальный свекор. – Кормилица была стройной, как ива, а донну Лизетту, о которой вы говорите, убили повстанцы. Они вместе с Клотильдой защищали меня, только мы успели убежать, а она нет.

«Любопытно, это он со времен сватовства все помнит или в связи с новостями память освежил?» – ехидничала про себя псевдопринцесса.

– О, значит, я тогда только одну видел.

Поклон, разворот и случайно пойманный хищный, оценивающий взгляд черных глаз какого-то мужчины.

– Должно быть. – Люба слегка загрустила и опустила уголки полных губок.

Взгляд в пол и легкое моргание, как будто борется с подступившими слезами. На деле же ее охватил охотничий азарт: кто кого перехитрит?

– Вы, должно быть, мало что помните из той жизни? – задал король новый вопрос с подвохом.

– Что вы, – ясный, незамутненный взгляд, – конечно же помню.

– То есть вы говорите на родном языке? – перешел он на меравийский.

– Конечно, – легко подхватила Грэзи. – Правда, давно не практиковалась.

– Как же так? – делано удивился старый интриган, вновь переходя на родной язык. – Разве нянюшка не разговаривала с вами?

– Мы старались не вспоминать былое – слишком больно. – Люба понизила голос практически до шепота. – Да и боялись, что кто-нибудь услышит и нас найдут.