- Только после того, как сделаешь то, что мне надо. - Он стоял напротив кровати и равнодушно смотрел на полуобнажённую Любаную.

- А давайте я просто засну и проснусь уже дома, - она натянула до подбородка соскользнувшее во сне одеяло, - или хотя бы оденусь.

- Интересно, ты такая тупая или головой сильно ударилась?

- На ваш выбор, - дёрнула плечом блондинка, - лишь бы отстали.

- Ещё одно слово, - белёсые глаза злобно прищурились, - и тебе не к кому будет возвращаться.

И тут случилось то, чего Любовь никак не ожидала: её малышку, её кровиночку скручивает так, что она превращается в маленький, худенький комочек. По всему телу появляются открытые язвы, сначала красные, потом они чернеют, а после разрастаются так, что за ними уже не видно ни единого клочка кожи. Ребёнок сгнивает заживо буквально на глазах, и детский крик. Отчаянный, полный невыносимой боли.

Слёзы текут по обнажённой груди – одеяло давно забыто и лежит в ногах. Судорога скрючивает руки, грудь разрывает от рыданий, тело забыло, как дышать.

- Ну-ну, успокойся, - недовольно ворчит мучитель и развеивает иллюзию. - Это всего лишь демонстрация моих возможностей. Ничего с твоей малявкой не случилось… пока.

Слова с трудом пробиваются сквозь шум в ушах. Наконец, они доходят до агонизирующего сознания, и ярость поднимается из самых глубин материнского сердца.

- Да как ты… - Фраза обрывается, так и не начавшись.

- Достала. - Усталость мелькнула во взгляде. - Будешь молчать, пока мне не потребуется от тебя ответ. Положительный.

Убедившись, что пленница больше не издает ни звука, он зафиксировал запястья, приковав цепями к столбикам кровати. Ошейник решил пока не задействовать – оставил про запас. Открывшаяся картина вызывала полнейшее удовлетворение и будила вполне определённые желания.

«Вот гмыр, не до того сейчас!»

- А теперь слушай. Ты – пропавшая без вести принцесса Меравии. Во время переворота тебя спасла кормилица и увезла в Кординию, то есть в нашу страну, - уточнил похититель, вспомнив, что названия пленнице ни о чём не говорят, - где и воспитывала до последнего времени. Месяц назад она скончалась, а ты устроилась в мой замок горничной. Я когда-то был близко знаком с твоей погибшей родней, увидел фамильное сходство и проверил кровь. Ты, пусть и не принадлежишь к правящему дому, но королевской крови, и имеешь право на определённые притязания. Это понятно?

Обалдевшая от потока абсурдной информации, Люба автоматически кивнула.

- Отлично. Манерам и меравийскому мы тебя научим. Это первое. Второе, ты – любимый типаж нашего наследного принца, - тут его рот презрительно скривился. - Вскружить ему голову не составит труда. Вашему браку может поспособствовать алчность Базальда – действующего короля, он давно хочет спрямить свои северные границы, а благодаря тебе может рассчитывать и вовсе их расширить. Когда свергнет в Меравии нынешнюю власть.

Любе казалось, что этот человек бредит. Какие короли, какая принцесса? Кто он вообще такой, и как она здесь оказалась? А, точно, упала с тем типчиком в кусты… мёртвым типчиком. Последняя мысль отрезвила её не хуже ведра ледяной воды.

- Ну и самое главное. - Седовласый довольно потёр руки., - В первую брачную ночь ты должна будешь дать мужу яд. Без разницы до или после исполнения супружеского долга, тут на твоё усмотрение. И не гляди на меня так, это всего лишь сильное снотворное. Настоящее тело мы заменим на муляж, а принца лишим памяти и обеспечим тихое, безбедное существование. Где-нибудь очень далеко отсюда.

«Что-то сомнительно сие великодушие, но кто ж меня спрашивает? - отчётливо говорили выразительные Любины глаза. – Кстати, интересно, а разлагаться муляж будет или так и останется нетленным? Мало ли, может, какой ретивый потомок решит взглянуть на кости предка в фамильном склепе, а там свежак? Так, я что, всерьёз рассуждаю о бреднях этого типа? Похоже, что да».