Меня едва не тошнило от самого себя. Я не должен быть здесь. Вообще не должен был перелазить забор. Наверное, разговор с папой так на меня повлиял – я почувствовал, что должен проведать Дашу. А закончилось это, конечно же, как обычно: я между нею и ее кроватью.

Но я же пообещал Лизе… Нет, у нас не было никаких договоренностей. Но мне казалось нечестным быть сейчас тут, с Дашей, пока она, может, в это самое мгновение, думает о нашей завтрашней встрече.

– Да, – сказал я, надеясь, что Дашу это остановит.

Она и правда отстранилась, и резко втянула воздух. Я не представлял, как больно ей было это слышать. Хотя не могу же я всю жизнь быть с нею просто потому, что нас что-то связывало в прошлом? Я до сих пор не расставался с нею, потому что…

О боже. Ужасно так говорить, но я просто… Я ждал, когда подвернется кто-нибудь получше. И сейчас как будто главная горечь из-за расставания с Дашей в том, что у меня не будет запасного варианта, если с Лизой не выгорит…

Какой кошмар! Конечно, я так не думаю. Я просто… Я хочу порвать с Дашей, потому что ничего к ней не чувствую. Я бы сделал это, даже если бы не повстречался с Лизой… Просто чуть позже. Да, я бы сделал это.

Даша не стала хлестать меня ладонью по щеке, и даже не зарядила коленом между ног. Вместо этого она села на пятки и потянулась ладонями к бретелям. Стянула сначала одну, потом другую. Мокрая ткань не сразу спала с ее тела, Даше пришлось провести по себе руками.

Теперь я видел ее грудь, идеальную маленькую грудь. Загара на Даше еще не было, так что вся ее кожа была одинаково белой. Наверное, сегодняшнее загорание было очередным фарсом, чтобы привлечь меня. Можно было сколько угодно злиться на Дашу за это… Но я здесь. Сработал ее не очень коварный план.

Даша наклонилась ко мне. Я закрыл глаза и сильнее сжал руками покрывало.

– Андрей, – шепнула она где-то очень близко к моей шее.

Я ощутил ее запах – никаких духов или геля для душа. Даша пахла собой, ненавязчиво, но притягательно. Я не мог описать этот запах. Никакие знакомые мне предметы так не пахли. Не было в ней ни пряности специй, ни сладости спелых ягод. Даша пахла свежестью и красотой – это были запахи весны, какими я их ощущал.

Я полулежал, вдавливаясь в подушки, только бы не коснуться ее. Я не открывал глаза – просто знал, что не сдержусь. Видимо, придется мне добираться до машины наощупь.

По тому, как всколыхнулся теплый воздух у моей шеи, я понял, что Даша сейчас что-то скажет. Касаясь губами моей кожи, она выговорила:

– В последний раз… Давай сделаем это в последний раз. – Даша прервалась, чтобы едва ощутимо коснуться кончиком языка моей шеи, а потом выдохнула: – Пожалуйста.

Мне от этого «пожалуйста» сорвало крышу. У меня и до этого с ней не все в порядке было – подтекать начала. От удивления я распахнул глаза. Увидел сперва ее спутанные, еще мокрые волосы, а когда Даша приподняла голову – взгляд ее полуприкрытых глаз. На длинных, черных ресницах застыли слезы. Даша сморгнула их, но слезы не укатились – просто пропали. Поэтому мне почудилось, что их не было никогда.

В последний раз.

Нужно было составить два списка: почему эта идея плохая, и почему она так сильно, безумно, чертовски мне нравится. На это ушло бы около вечности. Но Даша дала мне на размышления всего несколько секунд. Она поцеловала меня, и теперь поцелуй был настоящий. Я чувствовал ее вкус и от сладости сводило скулы.

Покрывало перестало меня интересовать – вместо него я схватился за Дашино тело. Она была ровно такой же, какой я ее помнил. Я провел руками от ее плеч по спине, до самых ягодиц. Я сжал их и это ощущалось как возвращение домой.