Меня никто не встретил. Подстраиваясь под общий темп и ритм, вместе с лавиной новичков я летела навстречу будущему. Метро всасывало в себя все потоки от трех вокзалов и несло вдаль, в огромный людской океан столицы, где каждый из нас со временем или почувствует гордость от этого величия, от себя в нем, или, наоборот, разочарование, испарится, не сумев преодолеть кучу преград на пути, иссякнет, так и не осуществив свою заветную мечту, покорить Москву.

Я доехала до станции «Спортивная», где меня встретила девочка лет десяти, ее звали Карина, она была племянницей одной из моих студенческих подружек. Ее маму звали Сандугаш, с ней мы пока еще не были знакомы, но, не смотря на это, она не отказалась помочь мне с жильем на первое время. Мы с девочкой подошли к одному из многоэтажных домов, квартира находилась на первом этаже.

По дороге девочка вводила меня в курс дела: «Все три комнаты заселены людьми, здесь живет 30 человек. Квартиру когда-то снял таджик по имени Одил, он заселил ее „под завязку“. Мы все спим на полу, матрас к матрасу, по утрам можно с соседом поздороваться пятками. Все называют его хозяином, он нигде не работает только следит за квартирой. Снял он ее за сорок тысяч рублей, а собирает сто двадцать. Не выходя из квартиры, он имеет свои семьдесят тысяч рублей». «А матрас он выдает? Я же с собой не привезла» – задумчиво спросила я у малышки. «Нет, матрас нужно купить самой, я покажу, где продаются дешевые» – деловито отвечала девочка. «За такие деньги мог бы всем матрасы сам купить. Ладно, вещи занесем и сходим в магазин. А кровати у кого-нибудь есть?» – в очередной раз задала наивный вопрос я. Карина ответила: «Что Вы? Куда их ставить? У нас, как в загадке, „полна горница людей“». Девочка заливисто смеялась надо мной.

Мне даже не приходило в голову, что я когда-нибудь буду спать на матрасе, среди кучи народа. Ведь меня растили как принцессу: у меня была своя комната, большая кровать с периной, огромные подушки с кружевными наволочками, теплые шерстяные одеяла. В нашем холодильнике всегда стояла трехлитровая банка с черной икрой и я ее кушала серебряными ложками. Мы каждое лето отдыхали на море, а теперь… предстояло познакомиться с другой жизнью, которая будет проходить на полу, и будет называться «половой».

Даже в деревне, когда считала себя бедной, я не была ниже того условного «плинтуса», где была сейчас. Помню, моя свекровь удивлялась тому, что я многое не могла есть, отворачивалась и морщила нос, когда ее дети ели ливер, или что-то еще, чего на нашем столе никогда не было.

В Москве у меня оставались только два варианта развития событий: либо привыкать к этой жизни и принять ее, либо бороться с обстоятельствами и переводить себя, свою семью на другой качественный уровень. Отступать не хотелось, вариант с возвращением я пока не рассматривала.

На тот момент я представляла себя карточной дамой, той, которая была вниз головой. Но я сильно надеялась на то, что мое положение продлиться недолго, и судьба перевернет меня, и я снова буду крепко стоять на ногах. «И малое станет большим, и большое – малым!» – говорила я себе снова, как мантру.

Первым делом, я позвонила тем, кто мне предложил приехать и работать в их газете, но разговор не был конкретным. Мне стало понятно, что люди оказались необязательными и идти к ним уже не стоит.

В комнату вошла девушка и представилась: «Привет, меня зовут Сандугаш. Моя дочь уже провела «курс молодого бойца»? «Да, немного,» – улыбнулась я.

Квартира стала наполняться людьми, мне это напоминало муравейник, который когда-то насекомые соорудили у меня во дворе, под вишней, и мы с маленьким сыном по вечерам подходили к нему, чтобы понаблюдать как по известным им дорожкам они бежали к себе, таща домой добычу. Более заметными в траве были те, кто нес на себе маленькие белые шарики, личинок тли, которые были для них, как коровы. Утром они выносили их из муравейника и оставляли на листочках деревьев, чтобы те паслись, вечером – приносили домой, чтобы высосать из них, накопившуюся за день, медвяную росу.