– Сеньор, прошу вас, отложите ваше оружие и шляпу и следуйте за мной.

После того, как Анри передал шляпу мальчишке, а роперу подоспевшему офицеру, дворецкий повёл его через небольшую прихожую к лестнице на второй этаж.

Возле двери кабинета слуга попросил подождать и, постучав, вошёл, не дожидаясь разрешения. Это было необычно. «Неужели меня ждут нетерпеливо?», – сердце Анри забилось быстрее. Чтобы унять волнение, он слегка приблизился к двери и, напрягая слух, принялся разглядывать перламутровые инкрустации. Матово-желтоватые узоры словно светились на красновато-коричневой древесине местного палисандра, но больше, чем красота двери, Анри интересовало то, что за ней. Однако доносившиеся голоса были едва слышными и невнятными. Затем послышался звук шагов и Анри резко отшатнулся.

Дверь отворилась и из неё выплыл невозмутимый дворецкий.

Церемониально закрыв за собой, он объявил, что его превосходительство губернатор занят и просит сеньора Верна обождать в синем салоне.

Поскольку выбора не было, Анри кивнул и отправился за слугой в комнату на другом конце длинного коридора. Туда, где они с сеньором Альваресом несколько раз играли в шахматы.

Скользя взглядом по узорным панелям с тиснёной кожей, он терялся в предположениях. Необычным было не то, что губернатор был занят, а то, что Анри не оставили ожидать аудиенции в коридоре. «Похоже, губернатор желает пообщаться в неформальной обстановке», – решил он, когда слуга услужливо распахнул дверь в комнату.

Выбирая, где сесть, Анри осмотрелся. Ближе всего, у изящного столика для игр, стояли два роскошных кресла, богато украшенных фигурной резьбой и потянутых тёмно-синей кожей. Супротив стоял ещё более роскошный диван, составлявший с креслами и столиком единый ореховый гарнитур. Недолго думая, Анри выбрал диван, буквально манивший своей тиснёной синей кожей и сценами охоты, вырезанными над спинкой.

Когда гость сел, дворецкий поклонился и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Мягкий кремовый свет, в который яркие лучи тропического солнца превратили полотняные занавеси, до половины прикрывавшие окно, навевал умиротворение. Расслабившись, Анри остановил взгляд на шахматной доске, лежавшей на игровом столике и, чтобы скоротать время, стал мысленно восстанавливать последнюю партию, сведённую им вничью, дабы, следуя мудрым советам Фернандо, не задеть гордыню губернатора победой.

Нечто неуловимое привлекло его внимание к двери. Беспокойство, загнанное глубоко вовнутрь, вернулось.

Анри замер, вслушиваясь.

Промелькнула мысль, что его тут заперли.

Поскольку никаких причин для такого странного действия в голову не приходило, он не мог понять нараставшую тревогу. Левая рука неосознанно коснулась на перевязи того места, где ещё недавно висела ропера. Конечно, в том, что её заставили снять, не было ничего необычного. Шпага, как и её более короткий и нарядный вариант – эспада ропера, была неотъемлемой частью костюма благородного сословия. Не являясь таковым, Анри, входя в дома знати и административные помещения, был обязан оставить оружие привратнику. Сегодняшний визит не был исключением из правил, но сейчас действие, которое давно уже стало рутиной, почему-то показалось частью какого-то коварного плана.

Анри, привыкший доверять не только своей интуиции, но и разуму, задумался.

«Может, у губернатора сейчас разговор с кем-то, кого я, по его мнению, не должен встретить?», – мозг отказывался видеть в действиях сеньора Альвареса коварство и подбросил успокоительное объяснение закрытой двери.

Зацепившись за эту мысль, Анри приказал себе успокоиться, но чувство опасности не уходило. Тогда он встал, решительно подошёл к двери и, ухватившись за тело бронзового льва с золочёной гривой, резко толкнул.