– «Panzerspähwagen» действительно хорош, – сдержанно заметил он, – но броня, как защищает его, так и делает уязвимым. Русские, а я замечу, что мы сейчас отправимся к ним в гости, очень быстро всему учатся. Видите эти «украшения» на моем лице? Такие же на половине моего тела. Если внутрь забитого солдатами под завязку «Panzerspähwagen» попадает бутылка с горючей смесью, не может быть и речи о том, чтобы моментально выпрыгнуть наружу и развернуться в боевую цепь.

Нам еще повезло, что в тот день в нашу машину не бросили гранату. Знаете, русские для того, чтобы нанести как можно больше урона, любят связывать их между собой по несколько штук. Так вот влети вместо бутылки в салон «Panzerspähwagen» такая связка, вас бы сегодня сопровождали другие люди.

Этот тягач не такой тяжелый, но, поверьте, он намного проходимей и несравнимо маневренней. К тому же из него, в случае нападения, легко можно рассыпаться по придорожным кустам.

– Вы полагаете, нам что-то может угрожать? – Обеспокоился Винклер.

– Мы на вражеской территории, гауптман, – вглядываясь в лицо старшего по званию офицера, ответил Гафн, – могу я говорить напрямую?

– Да, конечно.

– Поверьте, перед тем, как отправиться к цели нашего путешествия, нам всем не помешает сразу выяснить некоторые моменты, пусть даже при этом нам всем придется промокнуть.

Должен сказать, что ваше появление здорово навело шороху в штабе и у командования. Сразу замечу, что в группе только я знаю, что под неприглядной войсковой формой в вас стучатся стальные сердца правой руки самого фюрера – специальных подразделений войск СС.

Должен признаться, господа, это уже второй раз, когда мне приходится выполнять подобные задания, поэтому, чтобы не повторить прошлых ошибок, стоивших некоторым вашим коллегам здоровья, а то и жизни, сразу же советую вам переодеться в форму солдат. Мы взяли с собой три комплекта маскировочных костюмов разведки.

Подумайте сами, случись в нашей поездке самое худшее, вы всегда сможете отрицать все, ведь даже мои ребята думают, что вы просто войсковые офицеры.

– Худшее? – Всполошился медик Вендт. – Что вы такое говорите? Максимум через месяц-два падет Москва! Нас сопровождает армейская разведка и, насколько мне известно, не простая, а «Абвера-II» Эрвина Лахузена. Что нам может грозить?

– Тише, Вилли, – опережая командира группы, снисходительно остановил его эмоциональную трескотню Бауэр, – простите его, лейтенант. Он у нас больше научный сотрудник, чем вояка и мало попадал в настоящие переделки…

– Тогда все объяснимо, – продолжал свой инструктаж Гафн, – а наш командир?

Винклер перехватил его цепкий взгляд. Похоже было на то, вопрос не имел никакого подтекста. Лейтенант просто интересовался тем, кто и что из сопровождаемых представляет из себя, как военная единица.

– Ваш командир бывал во Франции и в Польше, – тихо ответил Фридрих, – и кое-что видел.

– О, недурно, – заметил лейтенант. – Но замечу, что в Польше, порой только немного припекало, гауптман. Франция и вовсе была для нас легкая прогулка. Здесь же, в местах, где идет настоящая драка, порой наступает сущий ад.

Русских много, и почти все они, включая женщин, детей и стариков, так или иначе воюют против нас. Есть, конечно, некоторые местные, что помогают Германии, но и они зачастую получают если не гранату в постель, то крестьянские вилы в брюхо.

– Вилы? – Сморщился Вендт.

– Да, унтер, железные или деревянные вилы. Дело в том, что наши ребята в деревнях не особо церемонятся с местными женщинами и девушками. Сами понимаете, они берут свое «на правах победителей», все это тоже своеобразный трофей. Я их понимаю, им трудно устоять перед соблазном, ведь здесь на удивление много красивых женщин! Но, если француженки легко выставляли в работу свои зад и перед, то здешние красавицы они …во всех отношениях отнюдь не француженки.