Дома собранные грибы пересыпали в большой таз и заливали водой, потом мама их готовила, или мариновала.

Жареные грибы это очень вкусно, но ходить за ними по лесу намного вкуснее…

На выходной, когда родители ушли куда-то в гости, мы втроём стали беситься и бегать друг за другом по всей квартире, пока в дверь не постучали новые соседи с первого этажа и сказали, что нечего делать тарарам, даже если родители и не дома, но пусть только придут – так узнают, что мы не можем себя вести.

Вечером Наташа прибежала с лестничной площадки с тревожным сообщением, что мама с папой уже идут, а нижние жильцы переняли их внизу и жалуются на нас: ой, что будет!

Как она оказалась в нужное время в нужном месте?

Да, очень просто, ведь лестничная площадка – это продолжение квартиры, тем более такая широкая, что запросто можно втроём играть в волейбол воздушным шариком.

А мама, например, начала вечерами после работы выходить на площадку и прыгать со скакалкой, так что и мы, дети, наперебой последовали её примеру.

Когда родители вошли в прихожую у папы было очень злое лицо.

Он, не снимая пальто, прошёл на кухню, принёс оттуда табурет в свою комнату и, сдвинув ковровую дорожку, ударил табуретом об пол.

– Не шуметь?!– прокричал он в пол и снова хлобыстнул табуретом туда же.– А так лучше?!

Я понял, что нас ругать не будут, но что-то во всём этом было как-то всё-таки не так…

Уходя в школу мы несли с собой бутерброды завернутые мамой в газетные листы, чтоб на перемене можно было достать из портфеля и съесть.

Для Сашы с Наташей заворачивался один свёрток на двоих, потому что они учились в одном классе.

Бутерброды по портфелям тоже раскладывала мама, пока мы завтракали на кухне перед выходом в школу, или ещё с вечера.

Однако, в ту субботу я пошёл в школу без портфеля и один, потому что в школе проводилась военная игра и у младших классов отменили занятия.

Классы постарше были поделены на два отряда: «синих» и «зелёных», чтобы в день игры разойтись в лес, каждый отряд в другую сторону, а затем выследить противника и захватить в плен, и отнять знамя.

Игроки должны были пришить себе погоны из бумаги своего отрядного цвета и у кого в ходе игры эти погоны сорвут – он считается убитым, а если сорван лишь один погон, то он в плену…

На кухню я пришёл завтракать с опозданием.

Во-первых, меня не разбудило одевание младших – они-то не шли в школу; а во-вторых, прошлым вечером я допоздна пришивал на курточку бумажные погоны мелкими и частыми стежками, чтобы плотнее прилегали и не получалось бы враз сорвать.

Мама уже опаздывала на работу и сказала, что есть вчерашние макароны или, если захочу, могу сварить себе яйцо на завтрак.

Я сказал, что не умею, а она ответила, тут и уметь нечего: чтобы было всмятку – варить полторы минуты, а чтоб вкрутую – три.

Она даже принесла будильник из своей комнаты и поставила его на подоконник, рядом с банкой гриба, и быстренько ушла.

Этот гриб не из тех, что собирают в лесу, он доморощенный, на Объекте такой гриб держали почти в каждой кухне.

Он плавал в трёхлитровых банках, похожий на кусок зеленоватой тины и вода в тех банках становилась приятною на вкус, словно бы квас.

Когда этот квас заканчивался и гриб спускался уже чуть ли не на самое дно, в банку опять наливали воды и давали ей настояться.

Хозяйки делились друг с дружкой кусочками гриба, потому что он рос в банке, а когда разрастался слишком толстым слоем – половину приходилось выбрасывать…

Я налил воды в кастрюлю, опустил туда яйцо, поставил на огонь газовой плиты и засёк на будильнике время.

Спустя полторы минуты вода выглядела не слишком горячей и, на всякий случай, я решил – ладно, пусть будет вкрутую.