– Ну же, Аленушка, не съем я тебя. Тебе нужно умыться. Тушь и помада с собой есть?

– Нет, – растерянно помотала я головой и она передразнила, но беззлобно.

– Нееет. А зря. У настоящей женщины в сумочке всегда есть тушь и помада. Пошли уже, горе луковое. Меня, кстати, Даша, зовут.

Что-то было в этой девушке, что не оставляло возможностей для отказа – а может, мне просто хотелось, чтобы меня вот так взяли за руку и сказали, что делать…. Не знаю. Сделав несколько глубоких вдохов, я наконец прекратила реветь и кивнула:

– Пойдем.

***

Умывшись, я снова хотела уйти, но Даша уговорила побыть с ней еще. Сказала, что ее любимый человек занят и не может составить ей компанию, поэтому она скучает. Я не хотела оставаться, но Дашу, которая была ко мне так добра, обижать не хотелось, и я согласилась задержаться до конца выступления. Мне было немного неловко, и я совершенно не знала, о чем нужно разговаривать, но Дашу, казалось, ничуть не волновало мое смущение. В его ожидании начала концерта она болтала, не замолкая ни на секунду, а мне оставалось лишь молча пить красивый коктейль, который взяла моя новая знакомая – я попыталась заплатить, но она даже не стала слушать, отмахнувшись. "Я угощаю".

Напиток был освежающим и вкусным, набитым колотым льдом и мятой, я ужасающе быстро его выпила и поняла, что так и не утолила жажду. Даша, которая свой коктейль едва пригубила, рассмеялась и кивнула бармену: "Повтори". Я чувствовала, что должна возразить, но с головой происходило что-то странное – как будто бабушкина кошка перебирала мягкими лапами по затылку, распуская тревожный узел, расслабляя мысли.

"Я пьяна. Так вот как это чудесно бывает"

– Ну так что у тебя там случилось с теми девчулями, которые косятся на нас и перешептываются? Парня не поделили?

Без видимой паузы Даша, секунду назад рассказывающая про свою маникюршу, переключилась на меня и я чуть вздрогнула. Обернувшись, увидела, что Марина и Таня действительно смотрят в нашу сторону – поймав мой взгляд, они быстро отвернулись. В груди, за сердцем, что-то сворачивалось в тугой клубок, но я не расплакалась больше.

– Нет. Никакого парня. Таня моя двоюродная сестра. Я понимаю, что ей со мной скучно, но… Просто я надеялась, что мы хоть немного подруги, а она…

– А она редкостная сука.

Я вскинула голову:

– Что?

Даша пожала плечами. Выбросив трубочку, отпила коктейль из стакана, аппетитно захрустела льдом.

– Сука как есть. И она, и подружаня ее. Я таких издалека вычисляю. Радар.

Слушать гадости про сестру было неприятно, и я возразила:

– Таня не такая. Она хорошая девушка, просто ей неприятно было, что бабушка меня навязала…

– Неприятно кирпичи на стройке таскать и детей в поле рожать, – отрезала Даша. – А ты, святая простота, не должна видеть в каждом встречном доброту, особенно когда ее нет.

От такого резкого перехода я растерялась.

– Я… Я не…

– Что не? Не пьешь непонятно что с черт побери кем? А вдруг я договорилась с барменом, чтоб он тебе подмешал в коктейль кокса? Вдруг я продам твое девственное тело на опыты?

Во время этой неожиданной и злой отповеди мои глаза сравнялись размером с подставку под бокал, но я не испугалась.

– Не продашь.

– Откуда такая уверенность? Ты знаешь меня пять минут. Макс, ну ты ей скажи, что я могла так тебе сказать!

Бармен, с усмешкой прислушивающийся к нашему разговору, подмигнул мне:

– Она могла.

Я посмотрела на Дашу, улыбнулась.

– Я вижу, что ты хорошая.

– Да блядь. Ты вообще слушала меня, Аленушка?

– Я Соня. И я слушала тебя. Ты напомнила мне бабушку, она тоже всегда ругается, когда думает, что я слишком доверчива.