«Когда хвалят произведение искусства за „присущую ему простоту“, то под этим понимают организацию всего богатства значений и форм в общей структуре, которая ясно и четко определяет место и функцию каждой детали в едином целом»[32].
Творческая активность человека, субъективное стремление к равновесию, полагает Арнхейм, являются частным моментом объективных процессов энтропии и подчинены универсальным закономерностям функционирования органического и даже неорганического вещества. Арнхейм трактует энтропию как упорядочение структуры, ведущее к уменьшению энергии конфликта между элементами. Стремление человека к порядку первично, заложено на физиологическом уровне, и поэтому пути развития искусства в значительной степени сходны в любой культуре, а представления о прекрасном общи для всех людей. В то же время творческая активность не является стремлением к покою, но, напротив, оказывается постоянным изменением, движением в силу неисчерпаемого обмена энергией с окружающей средой. Абсолютное равновесие является скорее сверхзадачей, художникам удается достичь его в той или иной степени.
Зрительные модели выразительны настолько, насколько им удается вызвать в нервной системе зрителя чувство напряжения или движения. Экспрессия художественного объекта является первичным содержанием, которое воспринимает зритель. Эта экспрессия, с точки зрения Арнхейма, образуется не благодаря «вчувствованию», но движение форм объективно оказывается близким эмоциональному движению. В случае и физического и эмоционального движения имеют место отклонение от центра, нормы, точки покоя[33].
Анализ произведения искусства, который осуществляет Арнхейм, состоит прежде всего в нахождении базовых структурных элементов, которые образуют композицию. Гештальт-теория рассматривает произведение целиком, не разделяет формальные и содержательные моменты. Художественное значение перцептивной модели состоит в том, что она визуально представляет, интерпретирует какую-то идею. Композиционная структура служит конкретным символом, зримым подтверждением, своеобразным визуальным доказательством основной темы произведения, идеального тезиса, высказываемого художником. Интерпретировать композицию произведения можно как выражение универсальных сил и соотношений предметного мира. Визуальное равновесие может выполнять функцию символа, наглядного знака равновесия духовного. Визуальная модель может являться частным чувственным воплощением какой-то общей мифологемы, но в то же время она ярко раскрывает, иллюстрирует эту мифологему. Так, история сотворения Адама в трактовке Микеланджело (Сикстинская капелла) выступает как динамичная передача энергии от Бога к Адаму через протянутые руки.
Соотношение предметов в изображении превращается в сознан и и человека во вполне реальное ощущение взаимодействия между ними и присутствия «визуальных сил». Любое произведение изобразительного искусства представляет собой систему визуальных взаимоотношений, которые в сумме создают образ модели. Зрителю пространство кажется неоднородным, наделенным внутренними «силами», а гештальт выступает в качестве конфигурации сил, взаимодействующих в этом силовом поле.
Такая энергетическая неоднородность живописного пространства Арнхейм называет также
«скрытым структурным планом», «системой отсчета, которая помогает определить важность любого изобразительного элемента для равновесия всего изображения»[34].
Действие «визуальных сил» особенно отчетливо ощущается в многофигурных композициях. Чувство эстетического удовольствия связано с ясностью расположения фигур, то есть с отчетливостью их расположения относительно точек равновесия, ясностью репрезентации силовых линий. Равновесие – это такое расположение композиционных элементов, когда силы их воздействия компенсируют друг друга, являются эквивалентными.