Музыка стихла. Его рука вытерла мои слезы. Я открыла глаза и увидела его лицо совсем близко к моему. Ближе, еще ближе…

Не вовремя. Совсем не вовремя подбежала к нам Радость:

– Вектор! Я была у бабушки Ностальгии, она сказала, как можно быстрее прийти к ней!

Мы поспешили к маяку. Бабушка Ностальгия встретила нас встревоженным взглядом:

– Быстрее! Быстрее! Если вас заметят, у нас могут быть неприятности!

Мы поднялись по холодным ступеням и зашли в комнату. Бабушка Ностальгия закрыла за нами дверь:

– Слушайте оба внимательно! То, что вы затеяли хорошо не кончится. Не могут общаться жители разных городов без последствий. Один из вас будет глушить второго и в конце концов он исчезнет. Совсем! Навсегда. И в городе твое появление, Вектор, вызовет недовольство. Тебе лучше вернуться обратно, пока тебя никто не видел.

Радость, которая все это время прыгала возле нас и что-то напевала себе под нос, вдруг замолчала, поникла на миг и сказала:

– Но Вектор не может вернуться обратно. Он соединяет в себе эмоцию и разум. Его не ждут в Железном городе. Неужели он застрянет где-то между?

– Не может быть! Этого просто не может быть! Вектор, посмотри в зеркало, дорогой. Что ты видишь?

Вектор стал всматриваться в свое отражение. Ничего не происходит, зеркало не показывает фильм, а ведет себя как самое обыкновенное.

– Вот видите? Он все-таки принадлежит к Железному городу, зеркало не видит его, как эмоцию, – бабушка Ностальгия уже подошла к лестнице, чтобы спровадить Вектора, как вдруг зеркало зашипело, затрещало и покрылось помехами. Очень быстро, иногда смешиваясь в цветное месиво, замелькали картинки – отрывки из жизни.

– Невероятно… Ты действительно принадлежишь и к эмоциям, и к мыслям, – взгляд бабушки стал настороженным и испуганным. Она озадаченно посмотрела на Вектора, будто увидела в нем что-то новое и замерла.

– Значит Вектор останется с нами? И я построю ему шалаш? – вскрикнула Радость.

– Исключено! Это опасно! Для нас, для него и для всех, – бабушка обреченно вздохнула, подошла к окну и продолжила. – Эмоции и разум существуют соперничая, стремятся заглушить друг друга. Очень трудно удержать баланс. Между ними может возникнуть очень тесная связь. Но… но тот, кто окажется слабее просто исчезнет, когда исчерпает себя. Вектор, ты бы хотел, чтобы исчезла Катарсис? Или может быть ты, Катарсис, желала бы вечного забвения Вектору? Нет? Значит вам нельзя даже находиться близко друг к другу, – бабушка отвела взгляд и вздохнула. – После одной истории, мы перекрыли мост и поддерживаем связь с другими городами только отправляя искры. Если присмотреться, то можно увидеть, изрезанное яркими огоньками небо над Железным городом, – она снова посмотрела в окно, куда-то вдаль, сквозь горизонт. – Здесь нет понятия времени, поэтому не смогу сказать, как давно это было. Тогда мы могли свободно гулять по мосту, контактировать с жителями Железного города. Никто не исчезал, существовал баланс. Беда приходит незаметно, крадется, бьет исподтишка! Мы думали, что это больше, чем просто связь между эмоцией и разумом, что это способно перерасти в нечто высшее, но мы ошиблись. Эмоция поглотила разум. А исчезновение одного жителя было распознано иммунной системой, как вирус. И стали исчезать другие, здоровые жители. Остановить это казалось невозможно, словно кто-то запустил программу самоуничтожения. Никто не знает, как это прекратилось. Прошлого не исправить, но его можно не повторять.

Я невольно посмотрела на Вектора, и мы встретились взглядами. Нет, так не может быть! Это не справедливо! Не успела я обрести счастье, как у меня его отнимают.