"Нужно вернуться," – сказала Лея, чувствуя легкое беспокойство. Эти старые подвалы не внушали ей доверия во время грозы.

"Подождите," – Артем поднял руку. – "Похоже, мы уже почти у цели. Слышите, как вода шумит? Это, должно быть, дренажные системы часовни. Если мы сейчас вернемся, то можем попасть в самый разгар ливня. Возможно, будет безопаснее переждать здесь, а затем выбраться через часовню".

Им ничего не оставалось, как двигаться вперед. Еще несколько шагов, и проход резко расширился, выводя их в небольшое, почти круглое помещение. Сверху, сквозь провалившуюся крышу, ливень обрушивался прямо на них, создавая в центре комнаты небольшое озеро. Это была часть разрушенной часовни. Ее стены были покрыты мхом и плющом, а остатки фресок едва угадывались на выветренных камнях. Несмотря на разрушения, в этом месте чувствовалась какая-то особая, почти священная атмосфера.

Раскаты грома сотрясали землю, молнии озаряли небо за провалившейся крышей, превращая мрачное пространство в призрачное, мистическое место. Звук дождя был оглушительным, заглушая все остальные звуки. Они оказались в ловушке стихии.

Лея и Артем отступили под небольшой выступ, где было относительно сухо. Они стояли так близко друг к другу, что Лея чувствовала его тепло. Она слышала его дыхание, ощущала запах земли и дождя, исходящий от его одежды. В этот момент не было ни галереи, ни реставрации, ни прошлого, ни будущего. Была только эта маленькая, разрушенная часовня, они вдвоем и бушующая вокруг стихия.

Тишина, которую они так долго нарушали лишь деловыми разговорами, наполнилась громом и шумом ливня. В этом уединении, в окружении разрушенных стен, их обычные защитные барьеры начали рассыпаться. Лица Леи и Артема были освещены вспышками молний, которые на мгновение выхватывали из темноты их глаза, полные невысказанных мыслей.

"Какое… впечатляющее место," – пробормотал Артем, его голос был почти неслышен из-за шума дождя, но Лея уловила каждую его ноту. Он смотрел не на руины, а куда-то сквозь них, словно видя нечто большее, чем просто камни и разрушения. "Здесь, кажется, было что-то очень важное. Чувствуется энергетика. Жизнь. И боль".

Лея кивнула. "Эта часовня была построена в семнадцатом веке. Говорят, здесь венчались влюбленные из высшего света, а потом, во времена гонений, здесь прятали священные реликвии. Она видела многое". Она чувствовала, как ее голос стал мягче, более открытым. Атмосфера этого места, его слова – все это способствовало тому, чтобы она отпустила свою привычную сдержанность.

"Как и вы," – Артем повернулся к ней, и на этот раз его взгляд был совершенно прямым, проникающим в самую душу. – "Вы тоже видели многое, Лея. И многое пережили. Это чувствуется в ваших работах. В "Осколках Времени". Это не просто композиции, это… ваша история, написанная стеклом".

Лея вздрогнула. Он снова попал в цель. Он видел ее насквозь. "Все художники вкладывают в свои работы часть себя," – попыталась она отмахнуться, но ее голос дрогнул.

"Да. Но вы – особенно," – Артем сделал шаг ближе, так что расстояние между ними сократилось до минимума. Лея могла чувствовать тепло, исходящее от него, и легкий, едва уловимый аромат земли и чего-то еще, похожего на старые книги и осенний лес. – "Когда я смотрю на них, я вижу… борьбу. Борьбу за целостность. И веру в то, что даже из самых мелких осколков можно собрать нечто прекрасное". Он протянул руку и осторожно, едва касаясь, провел кончиками пальцев по ее предплечью. Легкое, почти невесомое прикосновение. Но для Леи оно было как разряд тока. Она почувствовала, как по ее телу пробежали мурашки, а сердце забилось быстрее, отзываясь на его прикосновение.