«Гады! Специально выбрали проплешь, чтобы видеть, не приближается ли кто! Сидим как на ладони!» – плевался про себя Шерлок, ругал он и друзей: Хисп сидел молча, потупившись, словно смирившись с судьбой. А Гутта… Он вообще кажется, породнился с грязным чудищем.

Вдруг, вместе с обжигающими глаза и душу лучами из-за холмов, Шерлок поднялся и с самым циничным видом, независимым даже от природы и всех богов, новых, существующих, и еще не открытых гением человека, спросил у всех сидящих, спящих и находящихся у костра:

– Где у вас туалет?

Малик отреагировал в своей манере:

– Весь мир вокруг – театр, а люди в нем актеры!

– Слушай, у тебя есть свои собственные слова?! – не выдержал Шерлок, но на полслове осекся. Малик усмехнулся, но злобно.

– Ты на нем стоишь! – подзадорил Морф. – Выбирай где тебе позволяет твой стыд, и моральное приличие.

– Везде, где нет посторонних глаз, – оглядываясь, сказал тихо Шерлок.

– Ой, велика важность, – просюсюкал Малик, но у него не вышло – сиплый бас лез наружу фальшью, – ведь среди нас нет девочек?!

Не понятно было: то ли он спрашивает, то ли утверждает.

– Или тебе есть что скрывать, умница ты наш? – вопрос на этот раз прозвучал отчетливо.

– А ты хочешь на что-то посмотреть? – Шерлок взглянул дерзко в пьяные глубокие ямы, откуда не переставал блистать огонь.

– Чего ты взъелся? – удивился Морф. – Зайди туда, где твое приличие позволяет тебе расслабиться, но не дальше чем позволяем тебе мы… и вперед!

– Терпящему не до реверансов! – пояснил свои шуточки Шерлок, испугавшись за последствия.

Малик усмехнулся шутке.

Действительно мучимый нуждой, прежде всего социальной, Шерлок побрел к автобусу, по пути все рассматривая, озираясь, ища пути для отхода.

К несчастью путешествующих, все что им нужно было, находилось в разных местах. Да и сидели они сами в разных местах. Рюкзак Шерлока был позади костра, прямо под взглядом Малика, рюкзак с инструментом у автобуса, куда его затащили подельники главаря, растаскивая содержимое. Транспорт, дымящий и гремящий, вообще был в стороне. Да и управлять им Шерлок мог только в теории. В общем, как заключил он, подбредая к автобусу, в котором храпели диким шумом спящие контрабандисты, связать воедино составляющие плана было ой как нелегко.

Управившись, и почувствовав себя вновь в форме, он пошел обратно, не спеша, будто обреченный, вступая на эшафот, растягивая секунды в года жизни, что не дожил. Вдруг что-то блеснуло из приоткрытых дверей автобуса, откуда доносился противный звук. Обладая отличной памятью, еще не потертой годами и болезнями, он прекрасно понял что блестело и тут же душу охладило решение всех проблем, отчего мозг заработал так как положено, получая на входе задачу, на выходе оставляя от нее лишь решение и логически верный путь. Тут же заглянув внутрь, поморщившись от мерзкого запаха стоявшего внутри, Шерлок убедился, что все находящиеся тут спят, и пройдя внутрь вынул револьвер из кобуры. При этом он чуть не выронил его. Теория теорией, а в реальности оружие было гораздо тяжелее чем казалось, когда он изучая историю знакомился с образцами из прошлого. Но это не могло огорчить именно сейчас. Все сходилось и мучения кажется, превратились в мгновеня изумленной радости. Не нужно больше полагаться на удачу, испытывать ее, надеяться и бояться, – теперь все зависело лишь от него. А уж рука у него не дрогнет…

Еще раз взглянув к костру, и видя как Тэдди спит мертвецким сном, а Малик сидит спиной к автобусу, он улыбнулся ехидно и с иронией. К сожалению, фортуна не хотела отдавать вот так просто даже одну человеческую судьбу наобум, тем более в ее собственные руки, поэтому улыбка стерлась, как только Шерлок увидел, что куда-то пропал Морф. Его не было видно в поле зрения, как ни силился выглядеть его замышлявший побег молодой человек.