Удивление Григория было коротким и не глубоким – он уловил движение и шум за соседней дверью, которая скрывала, видимо, помещение, называемое «совмещённый санузел». Окей. Заметив пепельницу на кухонном столе, Григорий, «ничтоже сумняшеся», достал сигарету и закурил. Лучи заходящего солнца хорошо освещали кухонное пространство, и обнаруживали нечто не совсем обычное для обычного жилья. Не просматривалась ни хозяйская рука, ни какой-либо хозяйский вкус: всё выглядело слишком стандартизировано, схематично, как-то по-гостиничному. Ни комфорта, ни уюта. На всякий случай, Григорий всё равно заглядывать в холодильник не стал. Это было бы некрасиво, несмотря ни на что.

Сигарета неторопливо дотлела до фильтра. Дверца, за которой перестала журчать вода, скрипнула. Григорий поднял голову. Из-за двери показалась Даша, она была закутана в белоснежное полотенце. Даша двинулась в комнату, не заметив Григория, сидящего на кухне. Григорий закрыл глаза, перед его мысленным взором пронеслись варианты дальнейшего развития событий. Пронеслись и канули в бесконечность. Григорий должен был открыть глаза, и он с трудом сделал это. Даша с улыбкой приближалась к нему. Улыбка была хорошая, добрая, совсем не хищная и вовсе даже не искусственная, глаза светились. Григорий шагнул ей навстречу, их руки, их губы, их тела встретились. Полотенце соскользнуло вниз… «Ничего себе – сходил кофейку попить», – подумалось Григорию вослед старому анекдоту. Он обнял девушку и кончиками пальцев провёл по её спине сверху вниз. Неминуемое должно было случиться. Должно было. Но не случилось. У каждого бы хватило силы воли? Трезвости ума? Такта, в конце-то концов? Таких людей единицы, и Григорий был одним из них. Он осторожно освободил девушку из своих объятий…