«Вот снова, – всхлипнул юноша. – Чем я снова заслужил все эти насмешки?! Я же сделал все правильно! Старался изо всех сил! Мне кажется, что даже если я стану сильным – отношение ко мне не изменится. Не милосердие располагает к себе людей?! Но если человек не хранит в душе доброту, в кого он тогда превратится? В зверя? Чушь! Я отказываюсь от этой реальности!»

Тренировка закончилась в полдень, ворота со скрежетом распахнулись, и толпа взмокших учеников хлынула кто куда. Хисимура вышел в числе прочих и осмотрелся в поисках друга, но Нобунаги и след простыл. Когда поток галдящих мальчишек рассеялся и воцарилась тишина, рыжий расслышал бодрое и знакомое «Хоу!» из тени деревьев близ стен.

Весь взмокший, запыхавшийся и растрепанный, Нобунага махал мечом из верхней стойки Камаэдзё. Его четкие и уверенные движения невероятно понравились Сато. Листок, сорвавшийся с кроны клена, плавно закружил к земле, но подхваченный разорванным в клочья потоком воздуха, исходящим от меча, рывком взметнулся вверх, обогнув дугой юнца, и приземлился у самых ног.

– Неужели ты тренировался все это время?!

Мальчик вздрогнул от неожиданности и опустил руку с мечом. Сквозь пышную листву старого клена, свет пятнами ложился на все вокруг. Капли пота на лице Нобунаги искрили в золотых лучах, он устало выдохнул и потупился.

– Не волнуйся, я помогу тебе с уборкой. Вместе мы управимся меньше, чем за час. Ты даже успеешь поработать у Сосуке-сана.

– Ты не обязан. Я один должен отработать свое наказание.

– Брось, – улыбнулся Сато, – я же не могу не помочь другу! Пойдем.

Приятное удивление приподняло брови Нобунаги, он озадаченно глядел в спину Хисимуре, в развалку скрывающемуся средь деревьев. Эти слова невероятно ободрили, грустная улыбка прорезалась на губах, и он потрусил следом.

Друзья вооружились тряпками и, уперевшись в них руками, устроили забеги наперегонки от стенки до стенки тренировочной комнаты. Громко гогоча, они носились, подобно быстрокрылым ласточкам, взад-вперед. В одном из поворотов Нобунага поскользнулся и с грохотом шлепнулся на пол. Сато закатился громким хохотом, швырнул в друга тряпку и угодил прямо в лицо. Он хохотал до тех пор, пока в его направлении не направился поток воды из ведра, ударив всем напором и вымочив рыжего до нитки. Оба рухнули на пол, задыхаясь в приступе смеха.

Расплесканную повсюду воду пришлось собирать с десяток минут, но эта уборка в кои-то веки принесла друзьям заряд хорошего настроения на весь оставшийся день. Они вышли на улицу, уставившись заворожено на проглядывающий сквозь кроны деревьев лазурный небосвод, и неспешно двинулись по выложенной щебнем дорожке.

– Послушай, Сато-сэмпай… Раньше я задавался одним вопросом все свободное время, но только сейчас могу иметь смелость спросить.

Сато заинтересованно обернулся, не замедляя шага, но поймав во внимание серьезный настрой друга – остановился.

– Ты действительно считаешь меня своим другом?

Брови Сато поползли вверх.

– Когда ты пытаешься защитить меня перед Акэти-сенсеем, я готов сквозь землю провалиться. В эти моменты мне кажется, что я не достоин даже имени твоего произносить. Почему ты так добр ко мне?

Хисимуре не потребовалось много времени на ответ.

– Это же элементарно, – рыжий глядел без улыбки. Необычайно серьезно. – Потому что мы совершенно разные. Друг – это тот, у кого есть свои стремления и цели. Тот, кто не стремится угодить или оставить какое-то впечатление о себе. Друг – это тот, кто в любой ситуации остается собой. И это ты, Нобунага, – доложил твердо, не отводя глаз. – Посмотри на этот сброд вокруг. Только и слышишь отовсюду: я хочу, чтобы мной восхищались, я хочу, чтобы меня боялись. И знаешь что? У них ведь здесь, – он стукнул себя кулаком в грудь, – совсем пусто. Алчные лицемеры – вот кто нас окружает. Жадные до богатства и славы, несомненно, каждый из них построит свой путь на крови. А ты хочешь стать сильней, чтобы защищать. Для этой жестокой эпохи – ты невероятно добрый человек, Нобунага.