Наш военный совет начался всё-таки с обильного ужина. И, скажу честно, это был один самых приятных ужинов для меня за долгие-долгие годы. Не знаю, как для кого, но вкуснее умело приготовленной чорбы для меня нет ничего. И откуда Ольга могла это знать?! Ведьма! Вот ведь не борщ же собралась делать. А какие у неё вышли рыбные котлетки! А салатики какие-то, не понятно из чего намешанные?!

Думаю, не секрет, что два повара по одному рецепту всегда приготовят очень и очень отличающиеся по вкусу блюда. Мастер всегда вкладывает, как говорится, душу. Ну, не душу, разумеется – её в суп вложить нельзя, а вот свою энергетику – это бесспорный факт. Поэтому абсолютно разные вещи порой и получаются у разных людей, хотя и делались по одному и тому же рецепту и из одних и тех же продуктов. Не замечали? Вкус же приготовленных Ольгой вкусностей сказал мне о ней почти всё, что только можно узнать о человеке. И то, что она была Мастером в своем деле – тоже, но не это было самым главным, конечно. Я всё больше и больше безнадежно влюблялся, ибо то, что она сотворила, было самым настоящим волшебством!

Ольга чуть развернула свое кресло к камину и вытянула ноги, разместив их на низком пуфике. От зрелища пляшущего живого зелёного огня в камине её было не оторвать, а нас с Ори – от вида её великолепной фигурки. Одеваться, к счастью, ей так и не пришло в голову. В руке она держала бокал с коньяком, иногда делая из него маленькие глотки – тосты за знакомство, хозяина дома и нашу гостью уже отзвучали, и задала вопрос, который поставил нас в тупик: А что будет после того, как Эрих уничтожит этого … бгона? Придёт новый демон?

Мы с водяным озадаченно переглянулись. А вопрос-то был очень и очень интересным.

– Никогда не задумывался, если закон сохранения количества демонов в мире? – ответил я. Но что-то в этом есть… Такие сильные, как тойха, или бгон, толпами не появляются, это точно. Ты что по этому поводу думаешь, Ори? – спросил я водяного.

Было видно, что и водяной глубоко задумался.

А на меня нахлынули не очень приятные воспоминания. Сделав очень хороший глоток, я стал напевать:

Vor der Kaserne

Vor dem großen Tor

Stand eine Laterne

Und steht sie noch davor

So woll'n wir uns da wieder seh'n

Bei der Laterne wollen wir steh'n

|: Wie einst Lili Marleen. :|

Unsere beide Schatten

Sah'n wie einer aus

Daß wir so lieb uns hatten

Das sah man gleich daraus

Und alle Leute soll'n es seh'n

Wenn wir bei der Laterne steh'n

|: WieeinstLiliMarleen. :|

– Ори, а что это за народное творчество? – удивленно спросила Ольга.

– Красивая мелодия, – ответил водяной, – красивая песенка. 'Лили Марлен', её ещё в Первую Великую войну написали, если не ошибаюсь. Барону она очень нравится, эта песенка, хотя в последнюю большую войну его трижды и убивали.

– Меня тогда убивали четыре раза, – поправил я его. Я не всегда тебя находил, когда э… возвращался. Один раз это было зимой – ты спал. Маги безошибочно наводили на меня спецотряды для уничтожения. Они знали, с кем имели дело…

Допевать песенку я не стал. Вместо этого я предложил выпить в очередной раз – за погибель тойху, что мы и сделали.

– А стихи… я люблю стихи, Оль, – сказал я, – вот послушай:

У женщины

есть лишь одна одежда,

в которой прекрасна – всегда.

Это – когда её любят,

а она – обнажена!

– Ну вот! Это явно лучше! – рассмеялась Ольга. – А кто автор?

– А по гениальности сих строк разве не видно? – спросил я, скромно потупясь.

И водяной, и Ольга расхохотались.

– Да, вот такой он скромняга, наш барон, – прокомментировал водяной.

А потом, уже серьёзно, продолжил: ты вспомни начало двадцатого века, Эрих. В мире проявилось пять тойху. Четверо появились в Европе. И двоих из них так и не смогли уничтожить… Одного, точно знаю, убил ты.