И назавтра, когда Денис начал свою песню:

– Ты же знал, что это смерть, разносил убийство! Видел настоящих наркоманов, которых уже спасти невозможно?

– Я вообще не видел наркоманов, мне это зачем! И я не бандит, никого не убил и не ограбил. А вы смотрите на меня, как не знаю, на кого. Но и змея ядовитая – смерть, и гриб в лесу. Так что, уничтожать змей? И грибы под чистую? Человек выбирает сам, как ему жить. Если хочет умереть, имеет право. Если ему захотелось попробовать наркотик, он его найдёт, у меня или у другого.

– Где ты нахватался этой чуши?

– А докажите, что это чушь! Что вы хотите услышать от меня – дядечка, я больше не буду? И тогда напишете в протокол, признал свою вину, раскаялся. Меньше мне не дадут, по этой статье именно такой срок. Так что кончайте с допросами. Я выполнял свою работу. И вы свою выполнили. Преступником себя не считаю. Никого не убил, не покалечил, не ограбил. Это просто бизнес.

– Однако, за этот бизнес ты пойдёшь в колонию. Надолго.

Нажал кнопку:

– Уведите!

Это был и вправду последний допрос.

Шесть лет тянулись неимоверно долго. Сначала от инфаркта умер отец. Он сильно сдал, когда рухнули его идеалы. А сын в тюрьме за наркоторговлю – этого он не смог пережить.

Мама приезжала к нему только вначале. Выражение лица у неё было обречённое, она смирилась с тем, что сын в тюрьме. Её Олег, умный, воспитанный мальчик, свет в окошке! Такова жизнь. Такое время. Её тоже не стало раньше, чем он вышел из тюрьмы.

По ночам он лежал на жёсткой постели и придумывал свою жизнь. Собственно, придумал её раньше, срисовал с дяди Сома. Самое главное, что не подлежало обсуждению, он будет очень богат. Как граф Монтекристо. Деньги должны быть не просто большие – огромные.

Он сможет позволить себе всё. Это всё, однако, включало очень ограниченный круг. Ни яхт, ни особняков, ни самолётов.

Квартиры только съёмные, в высотках, где соседи по лестничной клетке не знают друг друга. Их надо будет часто менять.

Будет путешествовать. Самые красивые женщины. Их тоже менять часто, не привязываться. И чтобы к тебе не привязывались ни в коем случае! Не звонили, не караулили у дверей. А денег будет много, на любые прихоти.

Про женщин думал часто. Отвлечённо, женщина и всё. На пляже, в дорогой машине. Про женщину в постели думать себе запрещал, кровь ударяла в голову. Это просто нужно отложить. Будут у него женщины, наверстает.

О Люсе тоже думал, но иначе. Как она там, в огромном чужом городе, где всякий может обидеть и некому защитить. И сердце сжималось тоскливо. Его придуманная жизнь была не для неё. Что ты сделал для любимой девушки? Я её оставил…

Институт Люся разыскала в первые же дни в Питере. Но не заходила, смотрела издали на парней и девушек, входящих в ворота и выходящих. Неужели и она когда-нибудь переступит этот порог?

В середине учебного года зашла, всё же. Стояла посреди двора и смотрела на прекрасное здание. Двери непрерывно открывались, входили и выходили люди, молодые и не очень. И старые, по её представлениям.

Молодых было больше, наверное, студенты. Вдруг случится чудо, и она так же уверенно будет открывать заветную дверь? Это было почти недосягаемым счастьем.

Она стояла долго, и охранник вышел из будочки у ворот:

– Ты ждёшь кого?

– Нет, я только посмотреть. Хочу поступать в ваш институт.

– Ты же маленькая ещё. В каком классе?

– В девятом. Но директор нашей школы, в городе, где мы раньше жили, сказал, что хорошо бы поработать в больнице, чтобы наверняка. Я поработаю, только бы взяли! Мне очень нужно к вам поступить.

Охранник смотрел на девочку. Ребёнок, а такая целеустремлённость!