– Я не думал, что может быть такой эффект…

– Какой к бездне эффект?! – неожиданно вспылил Хатон и отшатнулся, чуть не упав. – Ты убил меня наполовину, ублюдок! Ты… – отдышавшись, он продолжил спокойнее: – После твоей смерти я потерял смысл. Понимаешь, раньше я мог жить десятилетиями, даже не вспоминая о тебе. Просто мысль о твоих будущих страданиях грела, а вынашивание плана мести… оно давало силы жить. А когда я добился своего, все исчезло. – «Да он одержим», – подумал Толя. – Еще эта болезнь! Я хромаю. Не чувствую пальцев и того, к чему прикасаюсь. Для меня холодный камень и кожа девушки одинаковы. Я не чувствую лица, один глаз плохо видит. Ты убил меня наполовину, Кай. Это я чувствую.

Толя решил, что Лешу все-таки зовут Кай. От слов Хатона по спине парня пробежал холод. Медленно доходила мысль, что надо предупредить Кори. Срочно. Леша явно не тот, за кого себя выдает.

– Я не могу так, – выдавил Хатон, подняв глаза на брата. В них промелькнуло подобие издевательской усмешки. – Я чувствую себя калекой. Инвалидом без смысла жизни, спасибо тебе, дорогой. Существование на пятьдесят процентов меня не устраивает.

– Что ты от меня хочешь? – недоуменно спросил Кай.

Его брат замялся. Толя видел, как несвойственно и трудно ему говорить такое.

– Узнав, что ты жив… Я приехал. Сюда. В надежде, что ты закончишь… начатое.

Повисло удивленное молчание.

– Пятой стихией?

Хатон кивнул. Кай стоял не шевелясь. Затем повернулся и выдохнул.

– Вот уж чего я не ожидал, что ты когда-нибудь приползешь ко мне с просьбой о смерти. Где твой клинок? Почему именно стихия?

Толе показалось, что Хатон зашипел.

– Я не знаю, где он. Уже лет триста.

Теперь замялся Кай. Когда он вдруг оглянулся, Толя чуть не умер на месте. И больше не высовываясь, только слушал.

– Хатон… Я не владею пятой стихией. Я не Ищейка.

Парень не видел, но красочно представлял, как округлились глаза Хатона. Он издал невнятный звук, похожий на карканье.

– Ты можешь обратиться к остальным, когда они… – неуверенно продолжил Кай, но брат перебил:

– В бездну остальных. В бездну тебя. Ты не просто снес мою голову с катушек, ты отказал мне даже в смерти.

– Хатон, я не могу!

– Смог, если бы захотел.

Кай что-то прорычал. Повисла тишина. Затем вздох и звук удаляющихся шагов. Толя выглянул и увидел, как Хатон уходит в темноту, натягивая капюшон.

– Ну и куда ты пойдешь? – крикнул брат вслед.

Хатон остановился на секунду:

– Поищу нашу мать. Кто-то должен знать, где лежат ее останки.

Больше Толя не слушал. Тихо проскользнув на соседнюю улицу, парень бросился домой. Ощущение, что он узнал что-то, чего не следовало знать, здорово пугало и угнетало. Почему у них такие странные имена? Что за «стихии», просьбы об убийстве, почему они измеряют свою жизнь десятилетиями и сотнями, хотя обоим не больше тридцати?

Но сильнее всего его пугал Кай. Что, ЧТО надо сделать с человеком, чтобы у него остался такой шрам?! Он явно не тот жизнерадостный тихоня, который забирает Кори после пар.

Надо срочно предупредить ее. Если Толя однажды найдет ее убитой, то не простит.

Последняя неделя выдалась по-настоящему летней, с теплой погодой и солнечным настроением. Узнав заклинание, помогающее быстро запоминать материал, я перестала воспринимать сессию как угрозу. Жизнь с Каем казалась раем, где не надо скрывать, кто ты есть, и можно свободно любить, не заботясь каждый день о последствиях. За семь дней я успела сделать из «выставочной комнаты» уютную и обжитую квартиру. Кейнар пару раз мотался в Ардам, улаживая дела с владыкой и своими шахтами, а я готовилась к экзаменам.