– Оу, разумеется. Даже я тогда боялся…

В глазах Грин вмиг появился огонёк любопытства и женской страсти.

– Правда?

– Да, но совсем чуть-чуть, – улыбнулся он, показав масштабы своего страха, придвинутыми друг к другу указательным и большим пальцами. – Ты готова к гигантскому скачку?

– Ты хотел сказать «к маленькому шагу»? Без сомнения…

– Вне утрат и чаяний.

Держась за руки, таинственная пара пересекла межпространственный мост, и тот исчез, не оставив и следа. Двадцать пять минут по Фланнигену подошли к концу – Учитель успел закрыть разрыв, и теперь его ждали новые опасные приключения. Увы, но в этот раз ваш покорный слуга о них не поведает – всему своё время.

***

Дамы и господа, ну что я могу сказать? Это снова началось! Простите за долгую паузу – нам с Карсоном пришлось изрядно попотеть, дабы найти новое укрытие от братьев Эссексов. Левша и Правша не дают нам вздохнуть полной грудью, однако это не повод уходить в затишье ещё на один месяц. Мы распространили записи через даркнет и выкладывали их с небольшой временной задержкой – раз в четыре дня. Полагаю, аналогичный интервал сохранится и в этот раз…

Обещаю, я больше не стану затрагивать наши насущные проблемы в тексте, ведь вам потом читать всё это в формате книги. Но уж извините – сегодня не удержался.

Суть второй полномасштабной части истории Детей Санриз безумно проста, и я здесь, чтобы донести до людей истину: дорога, избранная вами, бесконечно далека от Пути Абсолюта. Негде спрятаться и некуда убежать: его метка взывает к ответственности и нравственности. В последние годы их разлагающийся силуэт стал напоминать о себе всё реже, но это не значит, что можно сдаться и пасть в объятия Фатума. Нет, только не сейчас! Поверьте, я знаю, о чём говорю. Мэттью Саммерс впустил Леди Фатум в свою душу, и она оставила на ней кровоточащий отпечаток.

Все мы представляем собой сосредоточение наших ошибок. Необдуманные слова, поспешные решения, наивные взгляды, пренебрежение чужим доверием; проигранная борьба с гневом и завистью, отсутствие воли и отказ от помощи мудрецов – это карта человеческих душ. Но какое бы уныние на вас не нагоняли эти строки, учтите, что не существует ошибок, которые невозможно исправить. Придёт час, и человечество воспрянет духом – станет единым целым и посмотрит в глаза светлому будущему. Этот час близок, и я надеюсь, что мои слова позволят цивилизации планеты Земля не упустить заветный момент. Ибо не только угроза гибели подталкивает нас к положительным изменениям…

Иногда достаточно простой искры, зажжённой тем,

кто побывал на оборотной стороне мироздания.

Супруги Сколлетти, Харви Молз и Субъект В8.

29.09.2033.

За 1 час и 41 минуту до исчезновения Мэттью Гордона Саммерса.

Что такое план? Если обратиться ко всемирной паутине, она выдаст следующее определение: «Заранее намеченная система мероприятий, предусматривающая порядок, последовательность и сроки выполнения работ». Недурственный набор слов… Понятно, со вкусом и не слишком занудно. Однако я вывел для себя иную формулировку, не раз и не два доказавшую свою состоятельность: «План – это совокупность дурных идей, кои в процессе разработки кажутся светлыми, а на деле приносят уйму проблем». Вы помните, чем заканчивалась большая часть планов, разжёванных в моей истории. С завидным постоянством кто-нибудь отправлялся на тот свет, попадал в плен или ловил пулю. Смешного тут мало, скорее, плакать хочется… Но мы тут не для того, чтобы терять голову и жаловаться на жизнь.

«Зачем он начал с определения?» – спросите вы. Всё просто: у Джуллио и Адриано Сколлетти тоже был план. Тем вечером, когда Мэттью Гордон Саммерс исчез, пропуская пространство сквозь пальцы, Бесформенные Гимнасты хотели опрокинуть стаканчик – другой после встречи с друзьями и выйти на связь с Учителем, дабы увидеть счастливую физиономию Харви Молза. Ожидая Детей Санриз в порту, тот беседовал с полицейскими, покуда Сколлетти-интроверт вникал в слова экстраверта, параллельно всматриваясь в водные дали, ведущие к Возродившемуся Детройту. Ночной Хорнсгейт фанатично чеканил деяния тёмного времени суток: роботы Патрика Риза крепко спали, считая электроовец, а шум прибоя создавал сдержанное настроение. Все, кроме Адриано, разделяли его, и нетрудно догадаться, почему.