Дальнейшую картину он не очень желал наблюдать. Он понимал, что сегодня опять будут многие убиты, другие ранены, а третьи либо сбегут, либо попадут в тюрьму. Другого не дано. А в последнее время он и так успел пролить очень много крови. Больше, чем вообще проливалось преступниками Кхильдона за последнее десятилетие. Быть может, это именно ему и досталось бы прозвище «Кровавая рука», если бы Карл не опередил его с кровавыми реками, растекающимися по его воле среди улиц города.

"Неужели, ты не желаешь смотреть на свои труды, мальчик мой?" – возник тот самый голос в голове. Сейчас он даже не напугал Хейса. Словно они вместе с ним стали одним целым, единым. Но все равно, пускай они и дополняли друг-друга, между ними находилась настоящая пропасть.

–Да. У нас полно и других дел. Всего пять дней на то, чтобы вернуть Ванессу. – сухо произнес Хейс, хватаясь за небольшой выступ и стягиваясь вниз по выпирающим балкам. Пальто заколыхалось на ветру, пока парень спускался вниз, слабо удерживаясь за кирпичную кладку. Наконец, его ботинки коснулись мощеной дороги, а сам парень торопливо спрятал руки в карманы. Вороты пальто были поправлены так, чтобы скрывать лицо от лишних глаз, а ноги несли парня по проулкам между домами.

Все вокруг было тихо, спокойно. Хейс спокойно мелькал между этими самыми переходами, словно мышь в своей родной норе. Однако, странное чувство беспокойства не покидало его. Словно прямо сейчас, в эту секунду за ним кто-то следовал. Он вновь обернулся назад, в очередной раз убеждаясь, что перед ним никого. И вот, вновь повернув голову он увидел его.

Бледное, с пустыми глазницами, черными, пробивающимися сквозь кожу венами лицо. Его лицо. Холодная, жестокая и безумная улыбка на разорванных щеках, а также массивные клыки были прямо напротив его губ. Всего в паре сантиметров.

–Ну привет, мальчик мой. – произнес "Тёмный", едва открывая свою пасть. Вокруг него было холодно, а также очень и очень беспокойно. Казалось, словно эти пустые глазницы буравят тебя взглядом, словно пронзают тебя своим леденящим ужасом. И в этот миг даже Хейс на секунду дал слабину.

Он почувствовал страх, а затем резкую боль, пронзающую тело. Казалось, словно существо пробило ему грудь, влетая внутрь и словно растворяясь, поудобнее устраиваясь внутри. Чудовищная, невыносимая боль, что пульсировала и разрывала его изнутри. Его кости предательски затрещали, а рот, поднятый вверх, не мог вымолвить даже слабого звука.

Кожа на щеках противно затрещала, ногти на пальцах обретали скорее форму когтей, а магия ночи словно наполняла его тело, питаясь им и словно сжигая темным, магическим огнем. Слабая темная дымка ясно говорила о том, что его тело медленно умирает с течением того, как долго этот монстр держит его под своим контролем.

Однако, даже это все не могло сравниться с той болью, что он чувствовал гораздо глубже. В самой душе. Словно прямо сейчас его изнутри разбивало, рвало на части это существо, ставшее ему одновременно и самым могущественным даром, и самым главным проклятием в одном лице.

–Отстань… От… Меня! – громко крикнул Хейс, хватаясь за голову двумя руками и падая на колени. Он чувствовал, как когти словно врезаются ему в плоть, а кровь слабо течет между волос.

"Прими меня, Хейс. Без меня тебе не справиться" – раздался оглушительный, словно раздавшийся эхом внутри самой головы голос. От боли, создаваемой одним его звучанием, пускало в дрожь, а Хейс лишь припал ладонями в земле, тяжело глотая холодный воздух.

–Прими…Прими…Прими меня… – уже сквозь проявившиеся в новом облике клыки говорил "Темный" внутри тела Хейса. – Прими!