– Еще чего не хватало, – возмутился Тарс. – В стукачах не ходил, слава Богу…

– Мы, доктор, не стукачи. Мы охранители. Даже не охранники. Прошу тебя, не отвергай мое предложение, подумай. Мои люди очень даже пригодятся, скажем, в случае непосредственной опасности для Евы и ее команды. А этот момент приближается. Ева беременна, срок беременности не меньше семи месяцев. Не успеешь опомниться, как придет время рожать. Что вы сможете в подполье? А если осложнение? Понадобится страховка. Я не боец, как видишь, от меня никакого прока. Остаешься ты – единственный легальный друг и защитник. Что ты на это скажешь?

– Сегодня ее состояние не вызывает опасений, процесс идет нормально. Срок беременности двадцать девять недель. Через месяц, самое позднее через полтора я заберу ее в стационар и доведу беременность до нормального разрешения. Палату для нее мы уже подготовили.

– Чую, ты хорошо подумал. Но одному не справиться, ты будешь вынужден подключить персонал. А эти люди, как бы они к тебе ни относились, донесут немедленно – так уж воспитаны.

– Не успеют. Мы почти готовы. Через неделю, если повезет и нам удастся захватить власть на корабле, твои опасения потеряют смысл.

– Вот даже как? – удивился Франк. – А я ничего не знал. Хороши конспираторы. Вы крепко рискуете, господа…

– Меня заверили, что есть план…

– А если провал?

– Тогда активная оборона. Пока будем живы, в руки не дадимся.

– Предположим, ваша затея удастся, вы захватите корабль. Но что дальше?

– Там будет видно, – уклончиво ответил Тарс. – В подробности я не посвящен.

– Но полет будет продолжен?

– Говорю же, не знаю. Скорее всего, нет. Ева настаивает на возвращении. Полет не подготовлен. Люди гибнут.

– Резонно. Но как вы представляете себе разворот? Что говорят пилоты?

– С пилотами сложно связаться, но этим занимаются. Предполагаю, что пилоты начнут действовать, как только поверят, что руки свободны.

– Что ж, если с пилотами сладится, дело может выгореть. Теперь, Тарс, у тебя тем более нет выхода. Ты согласишься с моим предложением, если не захочешь получить серьезного противника – отряда бойцов, способных решать любые задачи. Куда лучше, если они будут союзниками. Даю тебе день. Посоветуйся с Евой и Вертом. Они разумнее тебя.

19

Вера улетала на Континент.

Расставались холодно – безразлично. Она зашла попрощаться в его кабинет, всем своим видом напоминая, что спешит. Он прервался, выпроводил посетителей, надеясь хотя бы напоследок побыть с матерью наедине, поговорить по душам. Так и не собрался сделать это, когда она была рядом, откладывал разговор. Когда еще предстоит им встретиться, он не знал, и удастся ли встретиться – не ведал.

Его угнетало ее осуждающее молчание в последнее время. Ставили в тупик каждодневные походы на кладбище на могилу отца. От машины она отказывалась наотрез, шла пешком. Проводила там день, возвращалась затемно, измученная, и сразу же, отказавшись от ужина, уходила в свою комнату и запиралась. А он не решался нарушить ее одиночество. Не раз порывался, подходил к запертой двери, намереваясь постучать, но, оказавшись рядом, утрачивал смелость и понуро возвращался к себе.

– Я надеялся, что ты останешься со мной. – Адам всматривался в свежее лицо матери. – Предстоит большая работа… Дети без присмотра. Поможешь. С твоим-то опытом…

– Нет, Адам, я своих детей не брошу. Я им нужна.

– Не будет больше детей, а те, что остались, прекрасно вырастут без тебя. Подбери достойного человека на замену, передай инкубатор с рук на руки и возвращайся. Я восстанавливаю университет, студентов не хватает. И еще долго взять их будет негде. Одна надежда на твой инкубатор, на славов. Для начала привезем сюда старших. За весну подготовим низший технический персонал, начнем запускать заводы. Кому-то придется заведовать бытом, это же дети. Лучше тебя никто не справится.